Каштанка» как энциклопедия русской жизни и литературы

ФИО автора материала: Колокольцев Михаил Вячеславович

Место работы: Санкт-Петербург, ГБОУ средняя общеобразовательная школа № 599

Должность автора: учитель русского языка и литературы

«Каштанка» как энциклопедия русской жизни и литературы

1

В русской классической литературе 19 века есть множество замечательных произведений малого жанра, которые, при внимательном чтении, открывают перед читателями более глубокие смыслы, нежели те, которыми их обычно наделяют статьи учебников литературы. Да и нужно ли в учебнике подвергать всестороннему анализу рассказ, если изучается он в 4 классе и ориентирован на учащихся начальной школы? В этом случае чтение «Каштанки» (а речь пойдёт об этом рассказе) можно уподобить любованию колчаном без стрел – занятию, впрочем, настолько увлекательному, что не позволяет усомниться в пользе и этого процесса. Мы же попробуем увидеть стрелы, которым автор находит достойные цели.

2

Как «Левша» Лескова позволяет сквозь анекдотическую завесу сюжета увидеть национальные черты русского человека, так и «Каштанка» Чехова способствует проникновению заинтересованного читателя в русскую жизнь и в тайны загадочной русской же души.

Небольшое произведение о пропаже из дома наивного и легкомысленного существа с неопытной душой и чистыми помыслами увидело свет в 1887 году. Любопытно, что в Англии в этом же году читатели познакомились с большим мастером расследовать такие пропажи, - сыщиком, при упоминании имени которого собака Баскервилей начинала испытывать некоторое неудобство и признаки нервного расстройства - Шерлоком Холмсом. Ну да то Англия, а у нас свои детективные истории, свои собаки и свои национальные герои!

«Молодая рыжая собака - помесь такса с дворняжкой - очень похожая мордой на лисицу, бегала взад и вперед по тротуару и беспокойно оглядывалась по сторонам. Изредка она останавливалась и, плача, приподнимая то одну озябшую лапу, то другую, старалась дать себе отчет: как это могло случиться, что она заблудилась?» Великолепное начало, передающее тревожное и вызывающее сочувствие состояние главной героини, продолжает традицию русской литературы: мотив дороги, поиска жизненного пути встречался в начале столь большого количества хрестоматийных произведений, начиная с фольклора про былинных богатырей на распутье, что эти произведения неловко даже перечислять. Собак на распутье, правда, не случалось…

Итак, она звалась Каштанка… Собакам в русской литературе, прямо скажем, не везло. То Соколко в «Сказке о мертвой царевне и о семи богатырях» жизнь отдаст, чтобы семеро братьев убедились в некондиционности яблока, то за Арто, любимого белого пуделя, не в состоянии заступиться беспаспортный хозяин. С Муму нехорошо получилось. А андреевскую Кусаку, как чеховсковишнёвосадовского Фирса, забыли, оставили в одиночестве. Появление страшного своей ограниченностью Шарикова стало результатом эксперимента над бедной дворняжкой. И над судьбой Белого Бима плачет сегодня читательская аудитория России и Японии. Собачья жизнь, собачья доля…

А какова, собственно, эта доля? «Она отлично помнила, как она провела день и как в конце концов попала на этот незнакомый тротуар…» - вот вам и предпосылка к описанию этого самого дня. День, который «нынче, как вчера», должен познакомить читателя со всей жизнью персонажа, погрузить в атмосферу бытия. Так поступали Пушкин с любившим ездить на бульвар Онегиным, Гончаров с не вылезающим из кровати Обломовым, Солженицын с Иваном Денисовичем и прочее, прочее, прочее. Но довольно аллюзий, вернёмся к жизни нашей героини. Она (жизнь) была до приключения, случившегося с нашей героиней, столь же убога, сколь и посредственна. Спала Каштанка под верстаком, днём глазела на кучу стружек, клетку с чижиком да инструменты, а когда везло, гуляла с пьяным, «как сапожник», столяром. Нарушал приятность этой жизни иногда Федюшка, хозяйский сын: «Федюшка обыкновенно играл с нею... Он вытаскивал её за задние лапы из-под верстака и выделывал с нею такие фокусы, что у неё зеленело в глазах и болело во всех суставах. Он заставлял её ходить на задних лапах, изображал из неё колокол, то есть сильно дергал её за хвост, отчего она визжала и лаяла, давал ей нюхать табаку... Особенно мучителен был следующий фокус: Федюшка привязывал на ниточку кусочек мяса и давал его Каштанке, потом же, когда она проглатывала, он с громким смехом вытаскивал его обратно из её желудка». Милые забавы, что сказать… Но, по мнению нашей героини, законные, правильные, потому что Федюшка «не тварь дрожащая, а право имел»: «Все человечество Каштанка делила на две очень неравные части: на хозяев и на заказчиков; между теми и другими была существенная разница: первые имели право бить её, а вторых она сама имела право хватать за икры». А раз всё правильно, то и хорошо, то нечего на такую жизнь обижаться, а стремиться к другой не нужно. Вот и Лука Александрыч статус её социальный определил раз и навсегда: «Ты, Каштанка, насекомое существо и больше ничего… недоумение. Супротив человека ты всё равно, что плотник супротив столяра».

И вот размеренное течение этой мутноватой и илистой реки под названием Жисть внезапно нарушилось: Каштанка заблудилась. Тема потери Дома ещё раз напоминает нам о том, что Чехов – это писатель рубежа веков. И вишнёвые сады 19 века отцветут через 17 лет после начала века 20-го, и о «России, которую мы потеряли» будем вспоминать ещё долго, долго… Впрочем, не только Иван был Бездомным, такими же бездомными были неприкаянные Чацкий, Онегин, Печорин… Достоевский, Бунин, Набоков… Временные пристанища приютили их, другие берега…

Вот и Каштанка не осталась на улице – свет не без добрых людей. Незнакомец, новый хозяин, дал Каштанке (Каштанка, она же – Тётка) пищу, работу и крышу над головой. Ученье – «египетская пирамида» - и работа с Фёдором Тимофеевичем, Иваном Ивановичем и Хавроньей Ивановной (гусь свинье здесь не только не товарищ, но сосед, коллега и Иванович!) нравились. «Вечера же проходили скучновато». Оказавшись «спущенной с цепи» (выражение Чехова) «в учёном обществе» (первое название рассказа) Каштанка вскоре стала скучать по прежней жизни.

Почему? Да потому что серьёзно относиться к учёбе у русского че… животного не принято! «Мы все учились понемногу…» «Да извозчики-то на что ж? Это их дело. Дворянин только скажи: повези меня туда, — свезут, куда изволишь». Вот и Каштанке надоело. С «величайшим наслаждением» она «…плясала, бегала на корде, выла под музыку, звонила и стреляла», перестала быть «насекомым существом и недоумением», напротив, в ней обнаружили «несомненный талант», обещали успех, но тут вопрос «Зачем?» обрушился на её молодое и растущее «Я». «Кто виноват?», «Что делать?» и «Кому на Руси жить хорошо?» - к этим вопросам, заданным русскому читателю 19 века, следует добавить ответ читателя на эти вопросы: «А зачем?» Ушла от Каштанки новизна ощущений и пришли к ней скука и жалость по ушедшему.

Ностальгия – красивое название страшному диагнозу, болезни, поразившей русского человека раз и навсегда. «Раньше лучше было!» - эта вневременная аксиома славянофилов петровской Руси и «рождённых в СССР» может соперничать только с не менее категоричным «Сбросим с корабля современности». «Оставшись одна, Тётка ложилась на матрасик и начинала грустить... Грусть подкрадывалась к ней как-то незаметно и овладевала ею постепенно, как потемки комнатой. Начиналось с того, что у собаки пропадала всякая охота лаять, бегать по комнатам и даже глядеть, затем в воображении её появлялись какие-то две неясные фигуры, не то собаки, не то люди, с физиономиями симпатичными, милыми, но непонятными; при появлении их Тётка виляла хвостом, и ей казалось, что она их где-то когда-то видела и любила...»

А кроме грусти ещё … мгм… одна неприятность подстерегала Каштанку.

«Смерть — это лучшее изобретение жизни. Она — причина перемен», - так утверждал Cтив Джобс, демонстрируя своим неумеренным оптимизмом, что он, во-первых, не русский, а, во-вторых, не писатель. Смерть – это то, к чему русский человек относится либо по-каратаевски примиряюще, либо по-базаровски отрицающе. Забыть, отстраниться – желательно, в других странах – это путь Онегина и Печорина после дуэлей. Всю жизнь – внимание! – дО смерти бояться жизни после смерти – это мания Гоголя и Свидригайлова. Смерть-то придёт в любом случае. «Попробуй отрицать её, она сама тебя отрицает, и баста!» - неточная цитата из «Отцов и детей» уместна так же, как неточная цитата из Псалтири у Чехова. Для русского вообще характерна категория приблизительности: «Тут Чичиков вспомнил, что если приятель приглашает к себе в деревню за пятнадцать верст, то значит, что к ней есть верных тридцать». Вот и Лука Александрыч неточно цитирует книгу о жизни и смерти.

Каштанка до появления в доме незнакомца никогда не сталкивалась со смертью. А раз не сталкивалась – то, может, в потерянном ею мире смерти как бы и нет!? А в этом мире… «…собачий сон, будто за ней гонится дворник с метлой… …темно и очень душно… ей стало жутко и захотелось лаять… …дикий, пронзительный и неестественный, похожий на скрип отворяемых ворот крик…» И вновь сон-предупреждение героине и читателям о надвигающейся беде: «Ей приснились две большие чёрные собаки с клочьями прошлогодней шерсти на бёдрах и на боках; они из большой лохани с жадностью ели помои, от которых шёл белый пар и очень вкусный запах; изредка они оглядывались на Тётку, скалили зубы и ворчали: "А тебе мы не дадим!" Но из дому выбежал мужик в шубе и прогнал их кнутом; тогда Тетка подошла к лохани и стала кушать, но как только мужик ушёл за ворота, обе чёрные собаки с рёвом бросились на неё…» А не ещё ли одна наша национальная черта – верить в Бога и приметы, прислушиваясь при этом к снам!? Не потому ли подобные сны-предупреждения и сны-объяснения яви явлены нам в «Слове о полку Игореве» и «Капитанской дочке», «Евгении Онегине» и «Ревизоре», «Старосветских помещиках» и «Обломове», «Преступлении и наказании» и «Мастере и Маргарите»…

Сон приснился, смерть пришла, Каштанка испугалась. «Тётке казалось, что и с нею случится то же самое, то есть что и она вот так, неизвестно отчего, закроет глаза, протянет лапы, оскалит рот, и все на нее будут смотреть с ужасом… Тётке было скучно, грустно и хотелось плакать. Она даже не понюхала лапки, а пошла под диван, села там и начала скулить тихо, тонким голоском:

- Ску-ску-ску...»

Итак, скука, тоска, столкновение со смертью Ивана Ивановича (попавшего под лошадь, подобно Мармеладову) - всё это и объясняет, почему первое выступление Каштанки оказалось её неудачным дебютом. Как только увидела она на галёрке два родных до боли лица: «одно волосатое, пьяное и ухмыляющееся, другое - пухлое, краснощекое и испуганное», так и закончилась для неё прежняя жизнь. Долой учение, работу, тех, кто тебя ценит, и - вперёд (вернее, назад) к прежней жизни. Потому что любовь. «Спустя полчаса Каштанка шла уже по улице за людьми, от которых пахло клеем и лаком. Лука Александрыч покачивался и инстинктивно, наученный опытом, старался держаться подальше от канавы.

- В бездне греховней валяюся во утробе моей...- бормотал он. - А ты, Каштанка,- недоумение. Супротив человека ты все равно, что плотник супротив столяра.

Рядом с ним шагал Федюшка в отцовском картузе. Каштанка глядела им обоим в спины, и ей казалось, что она давно уже идет за ними и радуется, что жизнь ее не обрывалась ни на минуту.

Вспомнила она комнатку с грязными обоями, гуся, Федора Тимофеича, вкусные обеды, ученье, цирк, но все это представлялось ей теперь, как длинный, перепутанный, тяжёлый сон...»

Каштанка обрела прежнее Имя и Дом. Или кличку и бессмысленное существование? На вопросы философии истории у русских писателей (и читателей) ответы всегда неоднозначны.

3

Всё вернулось на круги своя, Обломов попал в свою Обломовку, обыкновенная получилась история, скучная история… Скучно жить на этом свете, господа!

Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/14042-kashtanka-kak-jenciklopedija-russkoj-zhizni-i