Информационный материал по теме: «Шаховской Яков Петрович четвёртый обер-прокурор Святейшего Синода» для учащихся 7-11 классов

Сачкова Мария Сергеевна

Студентка социально-гуманитарного факультета, направление «Теология»Российский государственный социальный университет, Россия

Шаховской Яков Петрович - четвёртый обер-прокурор Святейшего Синода

Шаховской Яков Петрович (1705-1777 гг.) вошёл в историю России как обер-прокурор Святейшего Синода (31.12.1741-29.03.1753 гг.) и генерал-прокурор Правительствующего Сената (1760-1761 гг.) [3].

Из биографии Я.П. Шаховского известно, что свое детство он провел рядом со своим дядей – гвардейским офицером Алексеем Ивановичем Шаховским, который считал, что мальчик должен начинать свою службу в армии. С четырнадцати лет Я.П. Шаховской служил солдатом лейб-гвардии Семеновского полка. В 1738-1739 гг. участвовал в русско-турецкой войне [3].

Наибольший интерес для нас представляет деятельность Якова Петровича на посту обер-прокурора Святейшего Синода. По счастливой случайности, фигура Елизаветинского обер-прокурора в Синоде князя Я. П. Шаховского предстает перед нами в наглядных чертах, благодаря тому, что он оставил нам о себе свои мемуары. Прежний генерал-прокурор фельдмаршал Трубецкой, стремясь присвоить себе право выдвижения кандидатов в обер-прокуроры Синода, поспешил представить и получить назначение в обер-прокуроры князя Шаховского [2, с.426]. Вот как об этом пишет Яков Петрович: «Через несколько дней после вступления на трон Елизаветы, в мой дом пришел офицер от сенатского экзекутора с объявлением немедленно явиться в Сенат» [1, с.35]. Яков Петрович отправился в Сенат, который тогда имел присутствие во дворце. Как пишет сам Яков Петрович в своих Записках – «в тот день фортуна восхотела меня еще потревожить». Брылкин был хорошим приятелем Якову Петровичу. Вызвав Якова Петровича, он велел прийти на следующий день, тогда-то Шаховской всё и узнает [1, с.35].

Только выйдя в другую палату, Яков Петрович встретил знакомых господ статских чинов. Они поведали ему о том, что он назначен на должность обер-прокурора в Святейший Синод, а они – прокуроры в разных коллегиях, но т.к. Её Величество Императрица не может присутствовать в Сенате, отложено это исполнение до завтра [1, с.36]. На следующий день Шаховской вступил в должность обер-прокурора Святейшего Синода и принял присягу, целовав руку Императрице [1, с.37].

По прибытию в Синод Якова Петровича приветствовали все члены собрания. По воспоминаниям самого Шаховского, было восемь или девять духовных особ, в том числе и новгородский архиепископ Амвросий [1, с.38]. Обер-секретарь рассказал, что от многочисленных пожаров в канцелярии Синода, дела многие были утрачены и хранятся в разных палатах по сундукам и ящикам, и общего архива нет. Первым, что сделал Шаховской, был приказ секретарям, архивариусам и канцеляристам взять подписки о том какие дела у них хранятся и предоставить реестр ему на следующий день. Но в течение нескольких дней ему рапортовали, что в их ведомствах не находится никаких дел и указов, касающихся обер-прокурора. После первого же заседания Синода, Шаховской подал письменный «рапорт» своему «командиру». О прокурорском надзоре в Синоде не только забыли, но там оказалась даже потерянной буква закона о нем: не нашлось ни одной копии знаменитой законодательной «инструкции обер-прокурору» [2, с.426].

У Трубецкого в Сенате нашлась копия. Пользуясь этим забвением, Трубецкой внес в инструкцию желательные для него изменения. Доклады о синодских делах Трубецкой указал делать не верховной власти, а ему: - генерал-прокурору. Себе же приказал Шаховскому делать еженедельные доклады о синодских делах, правда в двух экземплярах, чтобы один из них передавался государыне, но через него же, Трубецкого [1, с.38-40].

Это произвольное искажение прав и функций обер-прокурора не помешало энергичному Шаховскому развить и свое влияние на членов Синода и, минуя излишне самодержавного генерал-прокурора, проложить дорогу для непосредственных докладов о делах самой государыне. Императрица, действительно заинтересованная делами Синода, сама заметила исключительную активность Шаховского и стала часто приглашать его к себе и через него передавать свои пожелания Синоду. Таким образом, вопреки беззаконию Трубецкого, сам Шаховской фактически восстановил свои права и влияние. Он пишет: «императрица стала оказывать мне милостивое расположение и доверие, и редкая неделя проходила без того, чтобы я не имел счастья являться к государыне». Это соответствовало замыслу Петрова установления. Но этого не было в сознании членов Синода, и вызывало у них тревогу [2, с.426].

Шаховской сумел осветить положение императрице, и она намеренно подчеркнула свою волю и приказала Шаховскому лично принимать от нее все указы и словесные распоряжения по синодскому ведомству и делать ей доклады по делам Синода без всякого посредства. Огромная роль обер-прокурора в делах Синода, как это ни странно для нас, буквально ошеломила синодских архиереев, которые изначально не понимали компетенции «ока государева», и за десять лет его отсутствия забыли о нем. На каждом шагу пред Синодом ревниво подчеркивалась идея чисто государственного интереса. По откровенному признанию Шаховского, «ревностное устремление, с честолюбием смешанное, понуждало его… стараться, чтоб как наискорее сказаться в порученной ему должности исправным и тем самым заслужить в публике кредит, а от монархии большую доверенность» [2, с.427].

Шаховской стал все более расширять свой контроль на все сферы синодского управления, не на государственный только интерес, но и на все стороны церковного быта, подражая в этой универсальности самому Петру Великому. Он вызывал членов Синода придумывать какие-нибудь меры для устранения вековых недостатков. Такова, например, школьная малограмотность кандидатов на священные и церковные должности, считая возможным, чтобы они «в самую тонкость изучили по изданным книжкам катехизис и токование евангельских заповедей». Пред престольными праздниками духовенство выставляло иконы около церквей на улицах для усиленных сборов. Духовенство ходило по домам богачей, расположенным в других приходах. В церкви толпа вела себя непристойно, разговаривая и мешая другим. Все это критика не систематическая, и попытки поправить кое-что извне, путем указов и приказов. Шаховской к этим методам прибегал, подражая Петру. Он находил указы великого реформатора об издании книжиц для религиозного просвещения народа, которые все еще не были изданы. Духовный Регламент и Особый Указ Петра Великого от 1724 г. требовали обязательной денежной отчетности от епархиальных архиереев и от первоклассных монастырей. Такой отчетности в Синод не поступало. Несмотря на все эти, предъявляемые обер-прокурором требования к членам Синода, они никак не хотели признать важности персоны обер-прокурора и пропускали без всяких последствий многие его замечания. Шаховской повторно напоминал Синоду о них и все безуспешно, на что он и жаловался императрице [2, с.428].

Шаховской Яков Петрович, увидев, что епархии и монастыри безотчётно ведут свою экономику, старался учреждать архивы церковных дел, чтобы они содержались призрительно и без реестров к неофициальным слушаниям и решениям допускаемы не были. Поэтому, Яков Петрович, приказал составить для архива и судейской камеры настольные реестры. Он увидел многие упущения в делах церкви и решил, что должен вступать в споры с членами Святейшего Синода, тем самым привести в порядок работу этого органа [1, с.41].

В 1745 году члены Синода просили Елизавету Петровну передать коллегию экономии в ведомство Святейшего Синода, как это было ранее, чтобы Синод управлял доходами, получаемыми от монастырей и архиерейских домов. Она просила совета у Шаховского, как ей сдержать слово, которое она дала духовным лицам. Он нашел способ не только исполнить обещанную милость, но и приумножить те доходы, которые идут в государственную казну, и защитить их от происходящего расхищения. Членам Святейшего Синода было объявлено, что коллегия экономии упраздняется, а синодальная, архиерейская и монастырская вотчины переходят в ведомство Святейшего Синода. Через несколько дней, находясь в милости Императрицы, Яков Петрович был возведен в ранг тайного советника и награжден орденом Святой Анны [1, с.51-52].

Кроме того, Шаховской предложил распространить зону влияния Синода: все монастырские вотчины по дворовому числу рассмотреть и брать доход согласно достатку вотчины, но меньше, чем с дворянской деревни. Члены Святейшего Синода поддержали эту инициативу и выслали указы, чтобы от всех сёл и деревень присланы были объяснительные ведомости к рассмотрению и учреждению. Но через несколько месяцев, не получив ответа, Шаховской понял, что властители желают себе иметь больше дохода, чем в казну [1, с.53].

Он указал членам Святейшего Синода, что они имеют жалование больше, чем им надобно. Он напомнил об указе Петра I, чья дочь сейчас государствует над ними, в котором написано: «Доколе от епархий и монастырей о приходах и расходах счетов не подадут, жалованье им брать – запретить». Шаховской убеждал их пойти к Императрице и просить о своем жаловании, но они неохотно это принимали. После долгих споров они все-таки подписали данное предложение. Именно вопрос жалованья стал первым источником недовольства и жалоб членов Святейшего Синода на Шаховского Императрице. Итогом этой жалобы явилось личное разбирательство Елизаветы Петровны с Шаховским. Было велено выплачивать жалованье членам Святейшего Синода вовремя и в определенном размере [1, с.53-56].

Шаховской всячески донимал Синод. Он не позволял архиереям получать сверхсметные прибавки из экономических доходов. И Шаховской в записках хвалится, что таковых доходов ему удалось сэкономить для казны «более ста тысяч рублей». Шаховской получал свое жалование из сумм того же Синода. Члены Синода заявили, что они не имеют точного указа о производстве обер-прокурорского жалования из сумм духовного ведомства и потому не обязаны подписывать соответствующее назначение. Целых шесть месяцев государыня не отвечала на письменное прошение Шаховского. Пришлось ему поклониться графу А.Г. Разумовскому, который к членам Св. Синода был благосклонен. Через два месяца Шаховскому было велено выдавать жалование [2, с.426].

Шаховской Яков Петрович не мог воздействовать на членов Святейшего Синода. В своих Записках он говорит, что старался устроить все упущения, но видит в Синоде только изредка присутствующих членов, выражающих ему неудовольствия. Истории известен факт разговора Императрицы с Шаховским по поводу того, что в новом храме в иконостасе, на том месте, где должны изображаться ангелы, были поставлены, наподобие купидонов, болваны, что неприемлемо для нашей церкви [1, с.64].

Члены Синода слезно просили Императрицу, стоя на коленях, защитить их от споров и оскорблений Шаховского. Они говорили, чтобы либо их избавили от присутствия в членах Синода, либо назначить новую кандидатуру на место обер-прокурора [1, с.67]. Когда императрице Трубецкой напомнил о переводе Шаховского на другое место, Елизавета ответила, что Шаховской ей нужен в Синоде [2, с.431].

Описывая свою деятельность в Синоде в период с 1746 по 1750 гг., Шаховской говорит об интересном случае, связанном с архимандритом с Афонских гор. Прибыл архимандрит в Петербург с прошением о подаянии к Императрице, которое он собирал для своей обители. Духовнику Императрицы – протоирею Дубянскому, он рассказывал, что взял с собой несколько оригинальных частиц злата, ливана (ладана) и смирны, которые волхвы преподнесли Младенцу Иисусу Христу. Эта весть быстро распространилась в народе. Ему было приказано явиться в Синод и ответить перед обвинениями в том, что он по домам молебны служит и показывает привезенные им вещи без дозволения. Архимандрит говорил, что у него квартира при доме духовника Императрицы, а совершить молебен его просили люди, приглашая в дом. Синод решил его задержать до предоставления им письменных свидетельств, доказывающих его невиновность. Но через несколько дней через духовника Императрица выразила свой гнев, почему этот архимандрит под стражей и приказала освободить его немедленно. Все члены Синода подписали документы об его освобождении, но не хватало только подписи Шаховского. Яков Петрович не собирался выпускать архимандрита, говоря, что каждый должен отвечать по закону. Над ним нависла угроза гнева Елизаветы Петровны, но он отказывался выпускать незнакомца. Он был готов вступить в диалог с Императрицей. Шаховской рассказал всё известное об этом архимандрите с самого начала, обличая неправду, которую ей до этого свидетельствовали граф Бестужев, граф Воронцов и генерал-прокурор князь Трубецкой. Елизавета, войдя в курс дела, тут же приказала стребовать с архимандрита все необходимые свидетельства и не выпускать его из-под стражи, пока он их не предоставит, а если они окажутся ложными, то незамедлительно выслать его за границу. На следующий день, члены Святейшего Синода благодарили Якова Петровича, что он их от такого навета защитил. После этого, его председательство в Синоде проходило без встречающихся оскорблений со стороны его членов. Вскоре, Елизавета Петровна наградила Шаховского орденом Святого Александра Невского [1, с.68-73].

За свои экономические заслуги (не без влияния, конечно, частых просьб членов Синода) в 1753 г. Шаховской был переведен по тогдашней оценке на высший пост: - Генерал-Кригс-Комиссара. По Шаховскому «то сделано государыней в его пользу и по отменной благонадежности о лучшем оной должности» [2, с.433].

Таким образом, можно сделать вывод о том, что Шаховской Яков Петрович всеми силами пытался урегулировать работу Святейшего Синода: упорядочение канцелярии и архива, упразднение коллегии экономии и заведование доходами церкви Синодом, попытка регулирования жалования духовенства и попытка учреждения сбора средств в государственную казну с церковных угодий сообразно количеству дворов вотчин. Кроме того, мы видим стремление Шаховского к справедливости и его бесстрашие в деле защиты правды и закона. Нельзя отрицать того, что у обер-прокурора были сложные отношения с членами Синода, но случай с Афонским архимандритом примирил враждующие стороны. Елизавета Петровна доверяла Шаховскому и проявляла к нему свою милость, давая ему чины и ордена. Хоть он и не разработал глобальных реформ церкви, он остался в истории как человек, преданный своему делу и государству.

Литература:

Записки князя Якова Петровича Шаховского, полицмейстера при Бироне, обер-прокурора Св. Синода, генерал-прокурора и конференц - министра при Елисавете, сенатора при Екатерине II. 1705-1777. - СПб.: издание «Русской старины», 1872. - 325 с.URL: http://dlib.rsl.ru/viewer/01003545527#?page=3

Карташев А.В. Очерки по истории русской церкви: В 2 т. Т.2. – М.: ТЕРРА, 1997. – 576 с.

От первого прокурора России до последнего прокурора Союза [Электронный ресурс] // КулЛиб – Класская библиотека! [Интернет-сайт]. URL: http://coollib.com/b/108336/read (Дата обращения: 04.10.2015 г.).

Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/173029-informacionnyj-material-po-teme-shahovskoj-ja