Экспрессивная лексика в творчестве Высоцкого

Экспрессивная лексика в песнях В.С. Высоцкого.

Исполнитель:

Перфильева А.А. учитель русского языка и литературы

МОУ СОШ №27 им.ф.Т. Цветкова.

ПЛАН:

Введение ………………………………………………………3

Глава 1. Экспрессивная лексики в русском языке…………. 5

Понятия «экспрессивность» ………... 5

Эмоционально –экспрессивная окраска слов……………… 13

Глава 2. Экспрессивная лексика в песенном творчестве В.С.

Высоцкого ……………………19

2.1 Разговорная и просторечная лексика в песнях В.С. Высоцкого … 19

2.2 Метафорическая лексика ………………….……. 24

2.3 Метонимическая лексика …………………… 32

2.4 Жаргонная лексика …………………. 33

2.5Синонимы и антонимы ………………………35

Заключение ………………………………..….. 38

Список использованной литературы …………40

ВВЕДЕНИЕ

Слова стилистически неравноценны. Одни воспринимаются как книжные (интеллект, ратификация, чрезмерный, инвестиции, конверсия, превалировать), другие - как разговорные (заправский, сболтнуть, малость); одни придают речи торжественность (предначертать, волеизъявление), третьи звучат непринужденно (работа, говорить, старый, холодно). «Все многообразие значений, функций и смысловых нюансов слова сосредоточивается и объединяется в его стилистической характеристике», - писал акад. В.В. Виноградов (Виноградов В.В. Русский язык. Грамматическое учение о слове, 1972). При стилистической характеристике слова учитывается, во-первых, его принадлежность к одному из функциональных стилей или отсутствие функционально-стилевой закрепленности, во-вторых, эмоциональная окраска слова, его экспрессивные возможности [10, с.123].

Особое место в системе стилей занимает язык художественной литературы, или художественный (художественно-беллетристический) стиль. Язык художественной литературы, точнее художественная речь, не представляет собой системы языковых явлений, напротив, он лишен какой бы то ни было стилистической замкнутости, его отличает разнообразие индивидуально-авторских средств.

Эмоциональность и экспрессивность свойственна единицам всех уровней языка. Изменения длительности звуков, акцентные и интонационные средства – фонетическому уровню; широкий диапазон ласкательных и уничижительных аффиксов – словообразованию; лексические средства охватывают пласт слов, имеющих оценочный компонент; изменения обычного порядка слов (инверсия), использования повторов, эллиптических конструкций позволяет выразить экспрессивность на синтаксическом уровне [20, с.89].

Объектом работы является лексика песен В.С. Высоцкого.

Предмет исследования: экспрессивная лексика в песенном творчестве В.С. Высоцкого.

Цель работы: описать экспрессивную лексику в песенном творчестве В.С. Высоцкого. Цель обусловила решение ряда задач: 

1.рассмотреть теоритический материал по теме исследования

2.выявить экспрессивную лексику

3.классифицировать эту лексику.

Актуальность: Анализ педагогической литературы показывает, что ещё два тысячелетия назад, была сформулирована мысль о благотворном синтезе слова и музыки в педагогике, в процессе воспитания человека .
С позиций воспитания лучших черт характера человека, национальной гордости у молодежи, военно-патриотического воспитания необходимо актуализировать песенное творчество нашего современника Владимира Семеновича Высоцкого (1938-1980), потому что герои его песен, баллад и их автор органично вписываются в педагогический процесс, так как  воспитывают, как и всякая большая литература, те же необходимые человеку черты характера: честность, доброту, нравственность, смелость, настойчивость, целеустремленность, трудолюбие, гражданственность.

Практическая значимость исследования:

- изучение лексики песенного творчества В.Высоцкого может быть использовано учителями в нравственно—гражданском и художественно-эстетическом воспитании учащихся средней школы;

- материал курсовой работы может быть использован в работе со студентами, на курсах повышения квалификации  учителей;

- данное исследование в дальнейшем может лечь в основу разработки учебных планов, методических пособий по изучению авторской песни.

В работе использованы следующие методы: описательно-аналитический и метод контекстуального анализа. 

В исследовании использованы работы А.В.Кулагина, В.К.
Харченко, Е.И. Галкина – Федорук, В.А. Новикова, Л.А. Бресенской и др.

Курсовая работа состоит из введения, основной части, состоящей из двух глав, заключения, списка использованной литературы. Работа изложена на 42 страницах машинописного текста.

ГЛАВА 1. ЭКСПРЕССИВНАЯ ЛЕКСИКА В РУССКОМ ЯЗЫКЕ.

ПОНЯТИЕ «ЭКСПРЕССИВНОСТЬ»

В теоретических исследованиях еще со времен античности фигурирует понятие «экспрессия», которое обозначает в переводе с латинского (expressio- выражение). Понятие «выразительность» определяется как особо выделенный, подчеркнутый способ выражения мыслей и чувств и нередко отождествляется с понятием «экспрессивность», особенно если это последнее связывается с особым подчеркиванием, «выдвижением» некоторого передаваемого языковыми средствами смысла. Под выдвижением понимается наличие в тексте каких-либо формальных признаков, фокусирующих внимание читателя на некоторых чертах текста и устанавливающих смысловые связи между элементами разных уровней или дистантными элементами одного уровня. Выдвижение задерживает внимание читателя на определенных участках текста и тем помогает оценить их относительную значимость, иерархию образов, идей, чувств и таким образом передает отношение говорящего к предмету речи и создает экспрессивность элементов. Выдвижение образует эстетический контекст и выполняет целый ряд смысловых функций, одной из которых является повышение экспрессивности [2, с.52].

В словаре русского языка С.И. Ожегова под экспрессией понимается «выражение чувств, переживаний; выразительность» [19, с.367].

Экспрессивная лексика- это слова, выражающие ласку, шутку, иронию, неодобрение, пренебрежение, фамильярность и т. д. Дочурка, сыночек, глупышка, копун, рифмоплет, балбес, забулдыга, трепач [21, с.256].

Экспрессия - важнейшая стилистическая категория. В стилистике она занимает центральное положение, так как специфика языка публицистики заключается в образно - экспрессивных свойствах.

Под экспрессией понимают выразительно - изобразительные качества речи, которые отличают ее от обычной, стилистически нейтральной, делают речевые средства образными, яркими, эмоционально окрашенными.

Обычно с понятием экспрессии связаны многообразные и весьма тонкие оценочно - характеристические оттенки, которые сопровождают и усложняют речь, делают ее выразительной. К экспрессии относят своеобразные смысловые оттенки, которые добавляются к основным значениям слов и выражений, таким образом, позволяя автору выражать свое отношение к описываемому, дать ему соответствующую оценку.

В работах разных исследователей природа экспрессивности трактуется различно. Так, к разряду стилистических категорий относят экспрессивность И.В. Арнольд, Ю.М. Скребнев, Э.С. Азнауров и др. Как семантический феномен рассматривают экспрессивность В.Г. Гак, Н.А. Лукьянова, И.А.Стернин, А.Р. Вежбицкая и др. В.Н. Телия понимает экспрессивность как функционально-семантическую категорию. Довольно широко распространен подход к экспрессивности как к функциональному феномену. Как функцию языка рассматривают экспрессивность А.А. Реформатский и Р.О. Якобсон, В.А. Авронин и др. [3, с. 4]. К разряду прагматических категорий экспрессивность относят А.А. Мецлер, Р.О. Пиотровский, Д.С.Писарев и др., т.к. экспрессивность ориентирована на адресата, т.е. имеет прагматическое значение [21, с. 121].

Мы разделяем точку зрения ряда исследователей (В.Н. Телия, Н.Л.Моргоева, А.Н. Коперника), которые определяют экспрессивность как результат реализации различных добавочных оттенков значения. В связи с этим целесообразно охарактеризовать явление экспрессивности как лингвистическую категорию, являющуюся результатом актуализации в значении слова или его лексико-семантического варианта сем оценочности, образности, эмотивности, функционально-стилистической окрашенности, измеримую по средствам категории интенсивности и всегда предполагающую особую выразительность, обусловленную стремлением говорящего выразить свое субъективное отношение относительно факта или явления или создать в сознании реципиента определенный образ.

Обзор лингвистической литературы, в которой исследуется экспрессивность как лингвистическое явление, дает возможность выделить три основных направления в подходе к определению средств, создающих экспрессивный эффект.

Первое - распространено в стилистических работах. Согласно этой точке зрения, смысловой доминантой, создающей экспрессивный эффект, является характеристика условий общения, которая выражается в различного рода стилистических регистрах, в функционально-стилистических тональностях и т.п. Поскольку значимость эмотивно-оценочных сигналов очевидна, представители этой тенденции относят их к “добавочной” смысловой информации, соотносимой со свойствами обозначаемой реалии, а не с социально-речевыми и нормативными параметрами общения (Винокур, и др.) [6, с.46].

Второе направление связано со стремлением подвести эмоциональную доминанту под всю лексику, которая в какой-то степени не является нейтральной, и тем самым, представляет интерес для стилистики. В этом направления стремятся в первую очередь выявлять различные типы «эмотивных значений», начиная от междометий и аффективов и кончая тем, что принято называть экспрессивно окрашенной лексикой, механизмы создания самой эмотивности и стилистической окраски не так важны для них. Стилистический эффект рассматривается ими или как ингерентный компонент эмотивности, или как адгерентный, возникающий в тексте.

Третье направление характеризуется комплексным подходом к проблеме экспрессивности (Лукьянова и др.). В этом направлении намечается стремление выявить типы смысловой информации, создающие экспрессивность-образность, эмоцональную и экспрессивную окраску значений, а также их стилистическую значимость, которые интерпретируются как особый экспрессивный пласт в значении слов, дополняющий денотативное значение [13, с.32].

Понятие экспрессии, по мнению Г.Н. Акимовой (Акимова Г.Н. Экспрессивные свойства синтаксических структур, 1998), имеет в лингвистической литературе различные толкования как применительно к языку вообще, так и к различным его уровням [1, с.35]. Точный перевод самого слова экспрессия – «выражение» вызывает мысль об экспрессивности языковых средств как их выразительных возможностях, т.е. специально стилистическом приеме. Этому противостоит другая точка зрения, которая основана на смешении экспрессивного и эмотивного (аффективного) в языке. Так, в работах Ш. Балли и В.В. Виноградова (Виноградов С.И. Культура русской речи, 1999) обнаруживается тенденция к сближению понятий экспрессивности и эмоциональности.

Д.С. Писарев (Писарев Д.С. Функционирование восклицательных предложений в современном французском языке и их прагматический аспект, 1983), который относит экспрессивность к прагматическим категориям, отмечает, что во многих исследованиях не всегда четко проводится разграничение понятий эмотивность и экспрессивность. «Категории «эмоциональность» и «экспрессивность» являются соотносимыми, а главное различие между ними состоит в следующем: если основной функцией эмоциональности является чувственная оценка объектов внеязыковой действительности, то экспрессивность - это целенаправленное воздействие на слушателя с точки зрения впечатляющей силы высказывания, выразительности, его эстетической характеризации. Таким образом, экспрессивность - это категория, ориентированная на адресата, то есть имеющая прагматическое значение» [22, с.114].

Большинство исследователей все же не объединяют экспрессивность и эмоциональность в одно совмещенное понятие, а рассматривают их как отдельные и самостоятельные явления. Эти исследователи, в основном, придерживаются воззрений, сформулированных еще в известной работе Е.М. Галкиной-Федорук «Об экспрессивности и эмоциональности в языке». Их сущность сводится к тому, что экспрессивность и эмоциональность взаимосвязаны, но не тождественны и не равны друг другу. Экспрессивность тире эмоциональность, способна «пронизывать как эмоциональное, так и интеллектуальное в их проявлении». Отсюда следует, что эмоциональность и экспрессивность соотносятся между собой как часть и целое. «Эмоциональные средства языка всегда экспрессивны, но экспрессивные средства языка могут и не быть эмоциональными» [8, с.136].

Э.П. Шубин (Шубин Э.П. Языковая коммуникация и обучение иностранному языку, 1972) экспрессивными называются те параметры знакового продукта, которые «обеспечивают регулярное эмоционально-эстетическое воздействие на реципиента» [24, с.165]. Степень воздействия языковых средств оценивается при этом по-разному. В одних случаях слово, обозначая какое-либо понятие, не содержит в себе ни каких элементов, воздействующих на восприятие. Тогда это нейтральное, индифферентное обозначение предмета мысли. В других случаях словесное значение имеет необходимые эмоциональные «подконтексты», придающие слову особый выразительный колорит и воздействующую силу.

Отметим также точку зрения В.К. Харченко (Харченко В.К. Разграничение оценочности, образности, экспрессивности и эмоциональности в семантике слова, 1976), считающей, что в основе экспрессии лежит несоответствие каких-либо языковых средств языковым стандартам. В.К. Харченко, пишет, что «сущность языковой экспрессии заключается в преодолении всевозможных шаблонов, стандартов, что экспрессия в языке выступает как нерегулярное, нетипичное и поэтому необычное, свежее, выразительное» [23, с.126].

Таким образом, подходы к определению категории экспрессивности не отличаются единообразием.

Острые дискуссии возникают и при определении соотношения понятий экспрессивности и эмоциональности. Экспрессию следует отличать от эмоциональной окраски. Речь эмоциональная – это также и экспрессивная, но в ней отношение говорящего к обозначаемому, его оценки выливаются в эмоции любви, ласки, сожаления, негодования, иронии, пафоса и так далее.

Вообще, слово «эмоция» происходит от латинского «emovere», что значит волновать, возбуждать. Со временем значение этого слова изменилось и сейчас можно сказать, что эмоции – это обобщенные чувственные реакции, возникающие в ответ на разнообразные по характеру сигналы обязательно влекущие за собой определенные изменения в физиологическом состоянии организма.

Отношение экспрессивного и эмоционального – это отношения частного и общего. В значительной части языкового материала оба явления совпадают, так как всякое эмоциональное есть экспрессивное, поэтому в науке употребляется термин «эмоционально-экспрессивный». Это экспрессия в широком значении этого термина.

Термин «эмоциональность» пока еще не вошел в общее употребление, в этом значении употребляется чаще термин «экспрессия». В значении же эмоциональности употребляются выражения: общее настроение, эмоционально - чувственный тон, эмфатическая окраска, эмоциональный тон, чувственная атмосфера, эмоциональная атмосфера, эмоциональное окружение.

Как и другие дополнительные оттенки в значениях языковых единиц, эмоциональность может быть в каждом высказывании индивидуальной, выражать субъективные эмоции отдельной личности.

Следует заметить, что экспрессивное отличается не только от эмоционального, но и от оценочного.

Экспрессия создается смысловыми «примесями» в слове и появлением элементов оценочно-характеристических. Эти наслоения выражаются с помощью словообразовательных элементов, в первую очередь увеличительных и уменьшительных суффиксов. Например: междусобойчик правосудия, быстренько отправили на нары, антисанитарная ночлежка, отечественный УАЗ - санитарка, своими ручонками.

В логико-понятийном значении слова непосредственно не заключена оценка или отношение к предмету, но они как бы сопутствуют ему благодаря тому, что языковая единица употребляется в контекстах, сферах употребления оценочной значимости.

С понятием экспрессии связаны многообразные выразительные оценочно-характеристические оттенки речи, смысловые оттенки основных значений слов и выражений.

Многие языковые средства обладают экспрессивностью, хотя наряду с ними в общенародном языке существует много стилистически нейтральных слов, выражений, форм и синтаксических оборотов. К экспрессивным средствам относят слова:

- ласкательные;

- уничижительные;

- обладающие экспрессией учтивости;

- обладающие экспрессией вежливости

Безусловно, все эти выразительные возможности средств общенародного языка широко используются на страницах газет. Заложенные в них экспрессивные качества, то есть выразительно – изобразительные элементы и оценочно – характеристические свойства, подчеркиваются и усиливаются авторами.

С нашей точки зрения, наиболее полное определение экспрессивности дано И.В. Арнольд (Арнольд, И.В. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблемы экспрессивности): «Под экспрессивностью мы понимаем такое свойство текста или части текста, которые передают смысл с увеличенной интенсивностью, выражая внутреннее состояние говорящего, и имеет своим развитием эмоциональное или логическое усиление, которое может быть, а может и не быть образным» [2, с.125].

В.Н. Вакуров (Вакуров Н.М. Основы стилистики фразеологических единиц, 1983) выделяет качественные, количественные и качественно-количественные экспрессивные единицы [5, с. 35].

1) количественные (квантитативные) экспрессивные значения свойственны для ФЕ, в денотативном значении которых выражается высокая степень проявления признака, например, в кои-то веки, лить как из ведра, ветер свистит в карманах;

2) качественные (квалитативные) экспрессивные значения; ФЕ второй группы сформированы с помощью дополнительных оттенков смысла, которые вытекают из специфики образа, легшего в основу ФЕ, например, ФЕ вытаскивать кого-либо из грязи, твердо стоять на ногах, идти на дно.

Экспрессия, как уже было отмечено выше, представляет собой слова, увеличивающие выразительность письменной речи. Многие ученые предлагают различные классификации экспрессивной лексики.

Так Е.М. Галкиной-Федорук (Галкина - Федорук Е.И. Об экспрессивности и эмоциональности в языке) выделено три группы эмоциональной (экспрессивной) лексики:

1) слова, выражающие чувства, переживаемые самим говорящим (отвращение, брезгливость, злость, любовь, ненависть и т.п.);

2) слова, выражающие лексическую оценку явления с точки зрения говорящего (добрый, злой, жестокий и т.п.);

3) слова, в которых понятие о чувстве обозначается не лексически, а посредством суффиксов или приставок эмоциональной оценки (цветочек, разудаленький, здоровущий и т.п.) [8, с.44-45]

Таким образом, в данном параграфе рассмотрены различные точки зрения ученых по вопросу определения понятия «экспрессивности», все они схожи, но одновременно имеют и существенные различия, что дает возможность наиболее широко рассматривать такую категорию, как экспрессивность.

ЭМОЦИОНАЛЬНО- ЭКСПРЕССИВНАЯ ОКРАСКА СЛОВ

Многие слова не только называют понятия, но и отражают отношение к ним говорящего. Например, восхищаясь красотой белого цветка, можно назвать его белоснежным, белехоньким, лилейным. Эти прилагательные эмоционально окрашены: заключенная в них положительная оценка отличает их от стилистически нейтрального слова белый. Эмоциональная окраска слова может выразить и отрицательную оценку называемого понятия (белобрысый). Поэтому эмоциональную лексику называют оценочной (эмоционально-оценочной). Однако следует заметить, что понятия эмоциональные слова (например, междометия) не содержат оценки; в то же время слова, в которых оценка составляет само их лексическое значение (причем оценка не эмоциональная, а интеллектуальная), не относятся к эмоциональной лексике (плохой, хороший, гнев, радость, любить, одобрять).

Особенностью эмоционально-оценочной лексики является то, что эмоциональная окраска «накладывается» на лексическое значение слова, но не сводится к нему, функция чисто номинативная осложняется здесь оценочностью, отношением говорящего к называемому явлению.

В составе эмоциональной лексики можно выделить следующие три разновидности.

1. Слова с ярким оценочным значением, как правило, однозначные; «заключенная в их значении оценка настолько ярко и определенно выражена, что не позволяет употребить слово в других значениях». К ним принадлежат слова-«характеристики» (предтеча, провозвестник, брюзга, пустомеля, подхалим, разгильдяй и др.), а также слова, содержащие оценку факта, явления, признака, действия (предназначение, предначертание, делячество, очковтирательство, дивный, нерукотворный, безответственный, допотопный, дерзать, вдохновить, опорочить, напакостить).

2. Многозначные слова, обычно нейтральные в основном значении, но получающие яркую эмоциональную окраску при метафорическом употреблении. Так, о человеке говорят: шляпа, тряпка, тюфяк, дуб, слон, медведь, змея, орел, ворона; в переносном значении используют глаголы: петь, шипеть, пилить, грызть, копать, зевать, моргать и под.

3. Слова с суффиксами субъективной оценки, передающие различные оттенки чувства: заключающие положительные эмоции - сыночек, солнышко, бабуля, аккуратненько, близехонько, и отрицательные - бородища, детина, казенщина и т.п. Поскольку эмоциональную окрашенность этих слов создают аффиксы, оценочные значения в таких случаях обусловлены не номинативными свойствами слова, а словообразованием [10, с.98].

Изображение чувства в речи требует особых экспрессивных красок. Экспрессивность  - значит выразительность, экспрессивный - содержащий особую экспрессию. На лексическом уровне эта лингвистическая категория получает свое воплощение в «приращении» к номинативному значению слова особых стилистических оттенков, особой экспрессии.

Экспрессивная окраска в слове наслаивается на его эмоционально-оценочное значение, причем у одних слов преобладает экспрессия, у других - эмоциональная окраска. Поэтому разграничить эмоциональную и экспрессивную лексику не представляется возможным. Положение осложняется тем, что «типология выразительности пока, к сожалению, отсутствует». С этим связаны затруднения в выработке единой терминологии.

Объединяя близкие по экспрессии слова в лексические группы, можно выделить: 1) слова, выражающие положительную оценку называемых понятий, 2) слова, выражающие их отрицательную оценку. В первую группу войдут слова высокие, ласкательные, отчасти шутливые; во вторую - иронические, неодобрительные, бранные и др. Эмоционально-экспрессивная окраска слов ярко проявляется при сопоставлении синонимов:

На эмоционально-экспрессивную окраску слова влияет его значение. Резко отрицательную оценку получили у нас такие слова, как фашизм, сепаратизм, коррупция, наемный убийца, мафиозный. За словами прогрессивный, правопорядок, державность, гласность и т.п. закрепляется положительная окраска. Даже различные значения одного и того же слова могут заметно расходиться в стилистической окраске: в одном случае употребление слова может быть торжественным (Постой, царевич. Наконец, я слышу речь не мальчика, но мужа.), в другом - это же слово получает ироническую окраску (Г. Полевой доказал, что почтенный редактор пользуется славою ученого мужа, так сказать, на честное слово).

Развитию эмоционально-экспрессивных оттенков в слове способствует его метафоризация. Так, стилистически нейтральные слова, употребленные как тропы, получают яркую экспрессия: гореть (на работе), падать (от усталости), задыхаться (в неблагоприятных условиях), пылающий (взор), голубая (мечта),летящая (походка) и т.д. Окончательно определяет экспрессивную окраску контекст: нейтральные слова могут восприниматься как высокие и торжественные; высокая лексика в иных условиях приобретает насмешливо-ироническую окраску; порой даже бранное слово может прозвучать ласково, а ласковое - презрительно. Появление у слова в зависимости от контекста дополнительных экспрессивных оттенков значительно расширяет изобразительные возможности лексики [14, с.55].

Экспрессивная окраска слов в художественных произведениях отличается от экспрессии тех же слов в необразной речи. В условиях художественного контекста лексика получает дополнительные, побочные смысловые оттенки, которые обогащают ее экспрессивную окраску. Современная наука придает большое значение расширению семантического объема слов в художественной речи, связывая с этим появление у слов новой экспрессивной окраски.

Изучение эмоционально-оценочной и экспрессивной лексики обращает нас к выделению различных типов речи в зависимости от характера воздействия говорящего на слушателей, ситуации их общения, отношения друг к другу и ряда других факторов.»Достаточно представить, - писал А.Н. Гвоздев, - что говорящий хочет рассмешить или растрогать, вызвать расположение слушателей или их отрицательное отношение к предмету речи, чтобы слало ясным, как будут отбираться разные языковые средства, главным образом создающие различную экспрессивную окраску». При таком подходе к отбору языковых средств можно наметить несколько типов речи: торжественная (риторическая), официальная (холодная), интимно-ласковая, шутливая. Им противопоставлена речь нейтральная, использующая языковые средства, лишенные какой бы то ни было стилистической окраски. Эта классификация типов речи, восходящая еще к «поэтикам» античной древности, не отвергается и современными стилистами [15, c.101].

Учение о функциональных стилях не исключает возможности использования в них разнообразных эмоционально-экспрессивных средств по усмотрению автора произведения. В таких случаях «способы отбора речевых средств… не являются универсальными, они носят частный характер». Торжественную окраску, например, может получать публицистическая речь; «риторичным, экспрессивно насыщенным и внушительным может быть то или иное выступление в сфере обиходно-бытового общения (юбилейные речи, речи церемониальные, связанные с актом того или иного ритуала и т.п.)» [12, с.67].

В то же время следует отметить недостаточную изученность экспрессивных типов речи, отсутствие четкости в их классификации. В связи с этим известные трудности вызывает и определение соотношения функционально-стилевой эмоционально-экспрессивной окраски лексики. Остановимся на этом вопросе.

Эмоционально-экспрессивная окраска слова, наслаиваясь на функциональную, дополняет его стилистическую характеристику. Нейтральные в эмоционально-экспрессивном отношении слова обычно относятся к общеупотребительной лексике (хотя это и не обязательно: термины. например, в эмоционально-экспрессивном отношении, как правило, нейтральны, но имеют четкую функциональную закрепленность). Эмоционально-экспрессивные слова распределяются между книжной, разговорной и просторечной лексикой.

К  книжной лексике принадлежат высокие слова, которые придают речи торжественность, а также эмоционально-экспрессивные слова, выражающие как положительную, так и отрицательную оценку называемых понятий. В книжных стилях используется лексика ироническая (прекраснодушие, словеса, донкихотство), неодобрительная (педантичный, манерность), презрительная (личина, продажный).

К  разговорной лексике относятся слова ласкательные (дочурка, голубушка), шутливые (бутуз, смешинка), а также слова, выражающие отрицательную оценку называемых понятий (мелюзга, ретивый, хихикать, бахвалиться).

В просторечии употребляются слова, которые находятся за пределами литературной лексики. Среди них могут быть слова, содержащие положительную оценку называемого понятия (работяга, башковитый, обалденный), и слова, выражающие отрицательное отношение говорящего к обозначаемым ими понятиям (рехнуться, хлипкий, дошлый).

В слове могут перекрещиваться функциональные, эмоционально-экспрессивные и иные стилистические оттенки. Например, слова сателлит, эпигонский, апофеоз воспринимаются прежде всего как книжные. Но, в то же время слова сателлит, употребленное в переносном значении, мы связываем с публицистическим стилем, в слове эпигонский отмечаем отрицательную оценку, а в слове апофеоз - положительную. К тому же на употребление этих слов в речи оказывает влияние их иноязычное происхождение. Такие ласково-иронические слова, как зазноба, мотаня, залетка, дроля, совмещают в себе разговорную и диалектную окраску, народно-поэтическое звучание. Богатство стилистических оттенков русской лексики требует особенно внимательного отношения к слову [4, с.78].

Общей задачей экспрессивности является выражение или стимуляция субъективного отношения к сказанному. Со стороны говорящего/пишущего это – усиление. Выделение, акцентирование высказывания, отступления от речевого стандарта, нормы. А также выражение чувств, эмоций и настроений, наделение высказывания эмоциональной силой, оценивание, достижение образности и создание эстетического эффекта. Со стороны читателя/слушателя это – удержание и усиление внимания, повышение рефлексии, возникновение эмоций и чувств [5, с.56].

Проанализировав экспрессивность как лингвистическую категорию языка, мы пришли к следующим выводам:

Категория экспрессивности имеет в языке длительную традицию. Однако необходимо отметить тот факт, что только в последние годы экспрессивная функция языка стала привлекать повышенное внимание исследователей в области языкознаний.

Интересным является тот факт, что природа экспрессивности различными исследователями трактуется неоднозначно. Мы же разделяем точку зрения таких исследователей как В.Н. Телия, Н.Л. Моргоева, А.Н.Коперника, которые утверждают, что экспрессивность является результатом актуализации в значении слова оценочности, образности, эмотивности, функционально-стилистической окрашенности, измеримую по средствам категории экспрессивности.

Мы являемся сторонниками мнения исследователей, которые согласны с тем, что экспрессивность представляет собой комплексное понятие. В данном понятии преломляются несколько смысловых компонентов. Мы считаем необходимым подчеркнуть тот факт, что все компоненты экспрессивности взаимодействуют между собой и обуславливают друг друга.

ГЛАВА 2. ЭКСПРЕССИВНАЯ ЛЕКСИКА В ПЕСЕННОМ ТВОРЧЕСТВЕ В.С. ВЫСОЦКОГО.

2.1 РАЗГОВОРНАЯ И ПРОСТОРЕЧНАЯ ЛЕКСИКА В ПЕСНЯХ В.С. ВЫСОЦКОГО

Владимир Семёнович Высоцкий (25.01.1938-25.07.1980 г.г.) - выдающийся русский поэт и актёр, стихи и песни которого в его собственном исполнении получили поистине всенародное признание, хотя при жизни его произведения на родине практически не издавались [7, с.20].

Личность Высоцкого продолжает волновать и притягивать своей уникальной многогранностью не только его современников, но и тех, кто родился и вырос уже без него. Одно из судьбоносных предназначений Высоцкого проявилось в актерском таланте, который был профессионально реализован в театре и в кино. Им было неподражаемо сыграно немало главных и ведущих ролей в драматических спектаклях («Гамлет», «Галилей», «Пугачев», «Вишневый сад», «Десять дней, которые потрясли мир» и др.), а также в художественных фильмах («Место встречи изменить нельзя», «Маленькие трагедии», «Вертикаль», «Сказ про то, как царь Петр арапа женил», «Хозяин тайги» и др.).

Другим же предназначением, принесшим Высоцкому всенародную любовь и известность и сопровождающим его образ до сего дня, является песенное творчество. Магнитофонные записи песен, выполненные фанатами артиста непосредственно на концертах или творческих встречах, затем многократно переписывались и стремительно расходились среди всех слоев населения [17, с.99].

Следует отметить, что у нас в стране по отношению к творчеству таких известных бардов, как Б.Окуджава, А.Галич, В.Высоцкий, более прижилось понятие «авторская песня», явившееся альтернативой советским эстрадным песням, которые создавались при участии композиторов, поэтов и певцов и популярность которых зависела исключительно от качества музыки. В авторской же песне «доминантная роль» (выражение В.И.Новикова) принадлежит поэтическому тексту. Об этом Булат Окуджава сказал, что «авторская песня родилась из трагических раздумий, из острых сюжетов, из клокотания души» [9, с.8].

«Высоцкого интересовала действенная, конфликтная, драматическая сторона жизни, поэтому он выбирал темы, располагающие к сюжетному претворению», – пишет исследователь жизненного и творческого пути поэта В.И.Новиков (Новиков Вл. Высоцкий В. С., 1995). Мысли о точно выстроенном сюжете песен Высоцкого, об их неповторимом характере, разноплановости и злободневности находят свое отражение и у Р.Рождественского во вступительном слове к книге «Нерв». «Исполняя их, – вспоминает Р.Рождественский, – Высоцкий мог быть таким грохочущим, таким штормовым и бушующим… И казалось: еще секунда – и рухнет потолок, и взорвутся динамики, не выдержав напряжения, а сам Высоцкий упадет, задохнется, умрет прямо на сцене… Казалось: на таком нервном накале невозможно петь, нельзя дышать! А он пел. Он дышал» [18, с.156].

 В этих словах достоверно и точно отражена основная суть художественного образа Высоцкого, заключающаяся в его неподдельной и яркой экспрессивности. Экспрессия, прежде всего, свойственна внутреннему содержанию его произведений, она же проявляется и во внешнем плане, претворяясь в уникальной исполнительской манере. Каждая высказанная мысль глубоко переживается автором, а ее музыкальное звучание способствует более органичному воплощению поэтического текста.

 Обращение Высоцкого к языку музыки можно считать духовно и психологически закономерным процессом, поскольку именно музыка, исходящая из самой души и обладающая мощной катарсической энергией, с одной стороны, становилась выразительницей мыслей и чувств, позволяла наиболее полно передать всю экспрессию стиха, а с другой, достигала огромной силы эмоционального воздействия и вызывала адекватное восприятие у слушателей.

Экспрессивная лексика в песнях В.С. Высоцкого выражается в следующих видах лексики:

-разговорная и просторечная;

-метафорическая лексика;

-метонимическая лексика;

-жаргонная лексика.

Для анализа экспрессивной лексики необходимо разобрать каждую из вышеуказанных видов лексики.

Разговорная и просторечная лексика проходит красной нитью через все творчество В. С. Высоцкого. Эти яркие вкрапления народной мудрости характерны наиболее яркими характерами слов. В большинстве случаев разговорная лексика в произведениях Владимира Высоцкого выражена глаголами: уложил, умотать, «Хамила, безобразила и обернулась роком», «сгину я!», глагол хамить в песне «Козел отпущения».

Разговорная речь — функциональный стиль речи, который служит для неформального общения, когда автор делится с окружающими своими мыслями или чувствами, обменивается информацией по бытовым вопросам в неофициальной обстановке. В нём часто используется разговорная и просторечная лексика [7, с.55].

В песне «Мы вращаем Землю» используются разговорная лексика:

Мы ползём, бугорки обнимаем, Кто-то встал в полный рост и, отвесив поклон,

Кочки тискаем зло, не любя Принял пулю на вздохе.

И коленями Землю толкаем — Но на запад, на запад ползёт батальон,

От себя, от себя! Чтобы солнце взошло на востоке.

грубым и даже вульгарным оттенком, к-рые находятся за пределами литературной речПросторечная лексика - слова со стилистически сниженным, и (см. Просторечие). Они не характерны для книжной, образцовой речи, но широко известны в различных социальных группах общества и выступают в качестве социально-культурной характеристики говорящих, обычно не вполне овладевших лит. языком; употребляются в определённых видах речевого общения: в фамильярной или шутливой речи, в словесных перепалках и т. п.
, навалом, ляпнуть, белиберда, артачиться, работяга, башковитый). ГСобственно просторечной называют лексику нелитературную, используемую в устной обиходной речи, при этом не грубую, не обладающую особой экспрессией (вдосталь, вовнутрь, ихний, задаром, навряд, намедни, покамест, умаятьсярубо просторечная лексика имеет сниженную, грубую экспрессивную окраску (дылда, шушера, рожа, обормот, трепач, пузатый, лапоть, харя, морда, сволочь, околеть, стерва, хамло, слямзить). Сюда же относятся крайние вульгаризмы, т.е. неприличная брань («матерные слова»). Встречаются слова с особыми просторечными значениями (обычно метафорическими): накатать ('написать'), свистнуть ('украсть'), плести ('говорить вздор'), винегрет ('мешанина'), шляпа ('растяпа'), так и режет ('бойко говорит').

В песне В.С. Высоцкого «А меня тут узнают» используются просторечные слова:

А меня тут узнают — А ко мне тут пристают:

Ходят мимо и поют, Почему, мол, ты-то тут,

За моё здоровье пьют андоксин. Ты ведь был для нас статут

Я же славы не люблю — и пример!

Целый день лежу и сплю, Что же им ответить мне? —

Спросят: "Что с тобой?" — леплю: Мол, ударился во сне,

так,мол, сплин. Мол, влияние извне, лик химер... (1968)

В.С. Высоцкий является автором практически всех своих песен. В своих песнях он часто использовал общую разговорную лексику. В песне «Я не люблю» Высоцкий показывает одним словом свое отношение к «цивилизованным» людям:

Я не люблю фатального исхода,
От жизни никогда не устаю,
Я не люблю любое время года,
Когда веселых песен не пою.
……………………………………
Я не люблю себя, когда я трушу,
И не терплю, когда невинных бьют.
Я не люблю, когда мне лезут в душу,
Тем более, когда в нее плюют.

Высоцкий словно хочет выразить свое презрение к людям и к их интересам, возвышая тем самым себя и ставя на первое место только свои чувства и эмоции, а чувства других «отбрасывая» в сторону.

Примеры оттенков разговорной интонации, определяющей синтаксические особенности высказывания, находим в обрывистой речи «Разведки боем»: «Кто со мной? С кем идти? /Так, Борисов... Так, Леонов...» - и мягкой раздумчивости «Горной лирической»: «А день, какой был день тогда? / Ах да - среда!..», в сатирическом звучании восклицаний и вопросов «Диалога у телевизора»: « - Ой, Вань, гляди-кось, попугайчики! / Нет, я, ей-богу, закричу!.. / А это кто в короткой маечке? / Я, Вань, такую же хочу», в экспрессивных обращениях программного стихотворения «Натянутый канат»:

Посмотрите - вот он

без страховки идёт.

Чуть правее наклон -

упадёт, пропадёт!

Чуть левее наклон -

всё равно не спасти...

Но замрите, - ему остаётся пройти

не больше четверти пути!

Также мы можем привести пример общей разговорной лексики из текста песни «Песня о друге»:

Если друг оказался вдруг
И не друг и не враг, а так.
Если сразу не разберешь,
Плох он или хорош.
Парня в горы тяни – рискни,
Не бросай одного его.
Пусть он в связке одной с тобой,
Там поймешь, кто такой.

И кажется, что слышишь не слова песни, а размышление о друзьях, о дружбе, мнимой и настоящей. А в своих стихах Высоцкий размышляет о том, что дорого и нам: о жизни, смерти, о судьбе, о ненависти, о любви, о несправедливости, о героизме, о страдании, о свободе, о дружбе [14, с.88].

особенности вОттенки живой разговорной интонации, определяющей ысказываний, мы находим в обрывистой речи «Разведки боем» («Кто со мной? С кем идти? Так, Борисов... Так, Леонов...») и мягкой задумчивости «Горной лирической» («А день, какой был день тогда? Ах да — среда!..»), в сатирическом звучании восклицаний и вопросов «Диалога у телевизора» («Ой, Вань, гляди-кось, попугайчики! Нет, я, ей-богу, закричу!.. А это кто в короткой маечке? Я, Вань, такую же хочу»), в экспрессивных обращениях программного стихотворения «Канатоходец»:

Посмотрите! Вот он без страховки идет!

Чуть правее наклон - упадет, пропадет! 

Чуть левее наклон - все равно не спасти!.. 

Но - замрите! Ему остается пройти 

Не больше четверти пути...[11, с.55].

Таким образом, в песенном творчестве Высоцкого во многом используются разговорные, просторечные слова для увеличения экспрессивности своего творчества.

2.2 МЕТАФОРИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКА

Метафора — вид тропа, употребление слова в переносном значении; словосочетание, характеризующее данное явление путем перенесения на него признаков, присущих другому явлению (в силу того или иного сходства сближаемых явлений), которое так образно его замещает.

Метафора как основной поэтический троп составляет сущность поэтической системы, формирует образные ряды произведения в единое целое. Анализ природы, структуры, функционирования метафоры в тексте представляется делом не простым. 

В ранней поэзии В. Высоцкого (1-я половина 60-х годов) метафоры встречаются значительно  реже, чем в поздней. Произведения этого периода чаще всего повествовательны, сюжетны, в центре их – образы людей, поставленных в экстремальные ситуации. Как правило, метафоры в таких стихотворениях локальные, единичные, краткие, а не развернутые, выполняют свойственные им образно-выразительные функции («Бодайбо», «Весна еще в начале», «Я женщин не бил до семнадцати лет», «Она была в Париже» и др.) Метафорические переносы способствуют передаче состояния души персонажа: «Позади – семь тысяч километров, / Впереди – семь лет синевы…» («Бодайбо», 1961); «Влезли ко мне в душу, рвут ее на части – / Только б не порвали серебряные струны!» («Серебряные струны», 1962); «Я понял: мне не видеть больше сны – / Совсем меня убрали из Весны…» («Весна еще в начале», 1962); «Не дают мне больше интересных книжек, / И моя гитара – без струны./ И нельзя мне выше, и нельзя мне ниже,/ И нельзя мне солнца, и нельзя луны». («За меня невеста отрыдает честно…», 1963).

Так, песня «Татуировка» (1961) строится на сокращенных схождениях/противопоставлениях: душа/тело, внутри/снаружи: «Я ношу в душе твой светлый образ, Валя, / А Леша выколол твой образ на груди», т. е. носить в душе/выколоть на  груди (теле) – использована игра слов, словесный каламбур (заметим, игра слов, словесный каламбур, разрушение идиом – приемы, часто встречающиеся в поэзии В. Высоцкого: «Я был душой дурного общества», «Ленинградская блокада» и др.).  В этот период поэт использует общепринятые метафоры: душа, сердце, звезда, пожар. Иногда они носят более индивидуализированный характер: «Я с дрожью в руках подошёл к ней впритык, / Зубами стуча «Марсельезу» («Я женщин не бил до семнадцати лет»,  1963).

Формирование метафорических образов природы часто строится на олицетворении, например альпинистские песни о горах («Здесь вам не равнина», «Прощание с горами»): «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем / Горы будят у нас – и зовут нас остаться!» («Прощание с горами», 1966).

Высоцкий использует и гиперболизированные метафоры, особенно для передачи состояния влюблённости своего персонажа: «Я б для тебя украл весь небосвод, / И две звезды Кремлёвские в придачу»; «И подарю тебе Большой театр / И малую спортивную арену» («О нашей встрече», 1964).

Иногда гиперболизированная метафора стремится к символу: «Гололёд на Земле, гололёд – / Целый год напролёт гололёд. / Будто нет ни весны, ни лета – / В саван белый одета планета – / Люди, падая, бьются об лёд» («Гололёд на Земле, гололёд…», 1966/67, ред.< 1971>).

Высоцкий использует повторение метафор, близких по смыслу, чтобы актуализировать какой-либо мотив, тему, образ, выстраивая из метафор вариации на тему, например, в стихотворении «Мне каждый вечер зажигают свечи…» (1968): 1) «Мне каждый вечер зажигают свечи, / И образ твой окуривает дым…»; 2) «Ведь всё, что было на душе на год вперёд, / Не ведая, она взяла с собою – / Сначала в порт, а после – в самолёт»; 3) «В душе моей – пустынная пустыня, – / Ну что стоите над пустой моей душой! / Обрывки песен там и паутина, – / А остальное всё она взяла с собой»; 4) «В душе моей – все цели без дороги, –  Поройтесь в ней – и вы найдёте лишь /Две полуфразы, полудиалоги, – / А остальное – Франция, Париж…»

Складывается метафорический ряд: вечер – свечи – образ – душа (пустая) – пустынная пустыня – обрывки песен – паутина, центром которого является образ души любящего лирического героя. Метафорическая цепочка подготавливает рождение ещё одной метафоры, формирующейся из вариаций и сообщающей стихотворению дополнительную экспрессию и лиризм: начало первой строфы:  «Мне каждый вечер зажигают свечи…»; начало последней строфы: «И пусть мне вечер зажигает свечи…»

Подобным же образом метафорические повторы в стихотворении «не писать мне повестей, романов…» (1969) актуализируют тему наркомании как социального зла, разрушения личности: «Кто-то там проколол свою душу… / Кто-то там проколол свою совесть… / Кто-то в сердце вкурил анашу…»

Метафора в стихотворениях В. Высоцкого этого периода легко дешифруется. Так, песня «Человек за бортом» (1969) строится на аналогии: спасение человека на море / спасение человека (человеческой души) на суше. Лирический герой сожалеет: «обречён шагать / По суше, – значит, мне не ждать  подмоги – / Никто меня не бросится спасать,/ И не объявит шлюпочной тревоги». Он желает:

 Пусть море меня вынесет, а там –

                              Шторм девять баллов новыми деньгами, –

                              За мною спустит шлюпку капитан –

                              И  обрету я почву под ногами.

 Они зацепят меня за одежду, –

                                       Значит, падать одетому – плюс, –

                                       В шлюпочный борт, как в надежду,

                                       Мёртвою хваткой вцеплюсь.

 Я на борту – курс прежний, прежний путь –

                              Мне тянут руки, души, папиросы, –

                              И я уверен: если что-нибудь –

                              Мне бросят круг спасательный матросы.

 Образный ряд: шторм – человек за бортом – шлюпочная тревога – суша – уходящий корабль – море – шторм – шлюпка – спасательный круг делает прозрачным второй план стихотворения. Перечисление в одном ряду как однородных членов предложения существительных руки, души, папиросы подготавливают появление образа спасательного круга. Метафорические образы моря, корабля романтизируются в этом и последующих стихотворениях («Я теперь в дураках – не уйти мне с земли», «Баллада о брошенном корабле»).

С течением времени метафора Высоцкого усложняется, разрастается из отдельной, локальной в образные ряды. Усложнение природы, структуры метафоры, расширение её пространства и функций в тексте можно наблюдать в стихотворениях Высоцкого 70-х годов. Особенно это характерно для произведений лирических, с выраженной элегической тональностью. Приведем примеры.

Песня «Так дымно, что в зеркале нет отраженья…» (1971) из трёх строф и трёх припевов насыщено романтическими образами романсового характера. Доминирующее начало – угасание, распад, уход, конец, о чём свидетельствует соответствующая лексика. Во-первых, это обилие глаголов с отрицательной частицей не, словосочетания с отрицанием нет: нет отраженья, не видно лица, не балует солнцем погода, память не может согреть, не порвать кольца. Во-вторых, много глаголов и глагольных словосочетаний с семантикой усталости, грусти, угасания: успели устать; ноты давно сыграли; сгорело, погасло вино; порыв говорить пропал; души застыли под коркою льда; играют устало, сбиваясь; смыкается круг. Метафорические образы в этом контексте драматизируются: зеркало, в котором «нет отраженья», «напротив не видно лица»; «души застыли под коркою льда», «напрасно я жду ледохода», «память не может согреть в холода» (вспомним песня «Гололёд на земле, гололёд…») – возникает почти физическое ощущение холода, а затем и какой-то безысходности, стремление вырваться из такого пространства (кольцо, круг, флажки, линия горизонта, обрыв – излюбленные образы Высоцкого). Определённые трансформации метафорических образов: «в зеркале нет отраженья» – «тусклей, равнодушней оскал зеркал».

«И лучше мне молча допить бокал» – «И лучше мне просто разбить бокал» – передают внутреннее состояние лирического героя. Как видим, метафоры стихотворения обладают повышенной суггестивностью, создают драматическую тональность, настроение, несут эмоционально-экспрессивную нагрузку.

Подобные функции выполняет метафорическая система стихотворения «Оплавляются свечи…» (1972). В нём трудно выделить отдельные метафоры или даже их группы – одна перетекает в другую, формируя песня-метафору в целом. Оно строится на цепочке ассоциаций, рождая настроение печали, тревоги, ожидания, надежды. Отметим лишь повышенную эмоционально-смысловую нагрузку эпитетов как компонентов метафоры: «Оплавляются свечи / На старинный паркет, / И стекает на плечи / Серебро с эполет. / Как в агонии бродит / Золотое вино…»; «И в предсмертном томленье / Кто-то дуло наводит / Наневинную грудь…»; «Мечет острые стрелы / В воспалённый закат».

Смысловая доминанта стихотворения – элегически-философское «пусть придет что придет», суггестивность его достигаются во за счет метафор.

Песня «Белый вальс» (1978) тоже может восприниматься как развернутая метафора. В нем автор предлагает романтическую ситуацию бала, белого вальса, остальные детали не конкретизированы, размыты. Так изначально возникает возможность расширения, обобщения ситуации, трансформация ее из культурно-бытовой плоскости в нравственно-философскую. Сравним первые строки трех частей стихотворения: «Какой был бал!»; «Был белый вальс…»; «Где б ни был бал…».

Песня обладает гармоничной структурой: состоит из трех частей, в каждой из которых три ямбические строфы по 12 строк с перекрестной рифмой. Способы рифмовки следующие: первая строфа – женская/мужская, вторая строфа – мужская, третья строфа – мужская/женская. Три части стихотворения перебиваются тремя неизменными рефренами-припевами с разными способами рифмовки: женская, мужская, белый стих. Чередование, кружение, как в вальсе, мужского и женского начал реализуется в метроритмическом строе стихотворения. Такая композиция, на наш взгляд, создает впечатление повторяемости, цикличности, стабильности и в то же время свободы. К тому же максимально использованы ритмические особенности вальса (три такта, трехчастная композиция), который является не менее важным персонажем, чем «он» или «она», стремится к статусу символа. Метафорические ряды соединяют сферы физического и духовного, бытового и бытийного: бал – «накал движенья, звука, нервов», «танцуешь с горем пополам», «И кровь в виски твои стучится в ритме вальса», «металась, ломалась, дрожала она (тень – В. С.) в зыбком свете свечей», «Она пришла, чтоб пригласить тебя на жизнь, – / И ты был бел – белее стен, белее вальса». В стихотворении использована часто встречающаяся у В. Высоцкого игра слов, смыслов:

Если петь без души –

                              Вылетает из уст белый звук.

Если строки ритмичны без рифмы,

                               тогда говорят: белый стих.

Если все цвета радуги снова сложить –

                                будет свет, белый свет.

Если все в мире вальсы сольются в один –

                                  будет вальс, белый вальс.

Благодаря метафорам, происходит расширение места и времени, переход из тональности лирической в лирико-публицистическую: 

В дворцовой зале, в школе – как тебе везло, –

В России дамы приглашали кавалеров

Во все века на белый вальс, и было всё белым-бело.

Потупя взоры, не смотря по сторонам,

Через отчаянье, молчанье, тишину

Спешили женщины прийти на помощь к нам, –

Их бальный зал – величиной во всю страну.

Куда б ни бросило тебя, где б ни исчез, –

Припомни этот белый зал – и улыбнешься.

Век будут ждать тебя – и с моря, и с небес –

И пригласят на белый вальс, когда вернешься.

В военной песне «Пожары», повторяя определение горящий, Высоцкий подчеркивает, что огонь является неотъемлемой частью военных событий. С одной стороны, он несет смерть, разрушение: горящие русские хаты, горящий Смоленск, горящий рейхстаг. С другой стороны, в христианском искусстве пылающее сердце — эмблема некоторых святых, таким образом, метафора горящее сердце солдата подчеркивает любовь к людям, которая помогала забывать бойцам о смерти во имя спасения всего народа, во имя светлого будущего нового поколения. 

Кроме того, Высоцкий использовал следующие метафоры: черт в качестве персонажа. Впервые же и ад как метафора жизни героя: ... Как там у вас, в аду..? ... "И там не тот товарищ правит бал!" (как видим, у Высоцкого "другой мир" с самого начала не просто уравнен с реальным, но является его частью). Мотив двойственности человеческой натуры, который позднее станет одним из самых повторяемых и заметных в поэзии Высоцкого, впервые появляется в этом тексте. Ведь черт, собственно, и есть второе "я" героя. На это указывает строка Я уснул - к вокзалам черт мой съездил сам, в которой как бы происходит приватизация, присваивание черта. Как пишет В.Изотов, для обозначения этого состояния двойственности впоследствии родилось наиболее яркое из созданных Высоцким слов -- "солоно-горько-кисло-сладкая". Слово, которым поэту удалось "очень точно обозначить то всегдашнее состояние внутренней противоречивости, в котором, к сожалению, во всей своей истории пребывают и русский народ и российское государство". В песне про черта обычно выделяют тему одиночества.

В одной из самых известных песен Высоцкого «Банька по-белому» (1968 г.) в центре – судьба бывшего лагерника. Высоцкий – мастер рифмы, мастер метафоры, и «банька по-белому» здесь – это метафора нормальной («белой») человеческой жизни, к которой предстоит возвращаться герою, к которой ему еще предстоит привыкать. И, как это очень часто бывает у Высоцкого, содержание метафоры, ассоциации и чувства, которые она вызывает, выходят далеко за рамки судьбы лирического героя, вбирают в себя многие судьбы той трагической эпохи:

Сколько веры и лесу повалено,

Сколь изведано горя и трасс!

А на левой груди – профиль Сталина,

А на правой – Маринка анфас...

Вспоминаю, как утречком раненько

Брату крикнуть успел: "Пособи" –

И меня два красивых охранника

Повезли из Сибири в Сибирь.

Протопи ты мне баньку по-белому, –

Чтоб я к белому свету привык, –

Угорю я – и мне, угорелому,

Ковш холодной развяжет язык.

Протопи!.. Не топи!.. Протопи!..

Итак, можно проследить некоторые закономерности динамики метафоры в поэзии В. Высоцкого: от отдельной метафоры, которая воспринимается как оборот речи, троп и выполняет свойственные ей изобразительно-выразительные функции – к сложному сплетению метафорических образов, возникающих из связи и столкновения понятий, смыслов, звучаний, сходства синтаксических структур, разрушения идиоматических выражений, а далее – к развернутой метафоре, стихотворению-метафоре, где метафора поднимается уже на иной уровень, изымается из разряда прикладной поэтики, получает философское обоснование, является средством выражения авторской позиции.

2.3 МЕТОНИМИЧЕСКАЯ ЛЕКСИКА

Это один из тропов, заключающийся в замене одного слова или понятия другим, имеющим с первым причинную или иную связь. 
Метонимия - прием, основанный на переносе наименовании по смежности: слово и выражение используются для обозначения какого-либо предмета на основе связи между этим и другим предметом (содержимым и содержащим, предметом и материалом и тп.) . Явление или предмет изображаются с помощью других слов или понятий. Например, название профессии заменено названием орудия деятельности. 
 Высоцкий переносит свойство одного предмета на другой, тесно с ним связанный. Но такие переносы — в природе языка. Говорим же мы: шофер загудел, хотя гудит не сам шофер, а сигнальное устройство его автомобиля. Говорим мы: съел две тарелки, хотя едим не тарелки, а их содержимое. Это метонимия. Вот и у Высоцкого возникает такой случайный (окказиональный, как сказали бы лингвисты) метонимический перенос. В принципе так и язык развивается: кто-то один раз «оговорился», а потом это вошло в систему.

Яркое метонимическое употребление представляет Москва в стихотворении «О конце войны».

Уже довоенные лампы горят в полнакала,

Из окон на пленных смотрела Москва свысока,

А где-то солдатиков в сердце осколком толкало,

А где-то разведчикам надо добыть языка.

Опять же в песне «Банька по – белому» немного жутковатым юмором окрашено использование имени Сталина, которое создает исключительный эмоционально-художественный эффект.

Сколько веры и лесу повалено,

Сколько изведано горя и трасс!

А на левой груди – профиль Сталина,

А на правой – Маринки анфас.

Не менее интересным представляется и употребление имен известных личностей в функции нарицательных слов.

Товарищи ученные, Эйнштейны драгоценные,

Ньютона ненаглядные, любимые до слез.

В основе такого употребления тенденция к переносу значения, в основе которого лежит прием метонимии. Авторские оценки, возникающие при переосмыслении этих образов, отвлекаются от собственного имени и служат для характеристики персонажей стихотворения.

Таким образом, метонимическая лексика в песенном творчестве Высоцкого встречается довольно часто. Это обусловлено тем, что

2.4 ЖАРГОННАЯ ЛЕКСИКА

Жаргонная лексика (или жаргонизмы) — это слова и выражения, встречающиеся в речи людей, связанных родом деятельности, времяпровождением и т.п. В прошлом были распространены социальные жаргоны (жаргонный язык дворянских салонов, язык купечества и т.д.). В наше время обычно говорят о жаргоне людей определенной профессии, студенческом, молодежном, о жаргонных словах в речи школьников; например, среди студентов распространены слова: бабки 'деньги', клевый 'особенный, очень хороший', сачковать 'бездельничать', хата 'квартира'. Жаргонизмы являются условными, искусственными наименованиями и имеют соответствия в литературном языке [8, с.18].

Одной из причин популярности Высоцкого было то, что он обратился к жанру, уже получившему распространение в ту лагерную эпоху – жанру блатной (Высоцкий отказывался от этого слова), или дворовой, песни, своеобразному сниженному варианту былого городского романса. Правда, она (блатная песня) была до Высоцкого за пределами художественности, была, так сказать, беспородной, подворотно-заборной, но она жила своей жизнью, была популярна и до него. Это был мощный пласт народной культуры. Сам поэт позднее говорил об этом так: "Начинал я с песен, которые многие почему-то называют дворовыми, уличными, жаргонными. Это была такая дань городскому романсу, который был в то время совершенно забыт. И у людей, вероятно, была тяга к не упрощенной, а именно простой человеческой интонации. Они были бесхитростными, эти первые песни, и была в них одна, но пламенная страсть: извечное стремление человека к правде, любовь к его друзьям, женщине, близким людям" [23, с.96].

Главное в этих песнях – живое, невыхолощенное слово, взятое из жизни, из разговорной речи, а тоска по ней в эпоху идеологических и речевых штампов, канцелярщины и пустопорожнего языка официальной прессы была велика. В песнях Высоцкого выплеснулась народная (бытовая и фольклорная) речевая стихия, которая в его творчестве обрела статус художественности, а дворовая песня стала удачной (для новой аудитории нового времени) формой разговора лирического героя со слушателем-читателем. Высоцкий развил жанр и доказал, что дворовая песня способна быть не только сентиментально-уголовно-мещанской, но и "социально-злободневной и философско-углубленной, гротесково-комической и исповедально-лирической". Высоцкий придал этому несерьезному фольклорному жанру серьезность, этическую и философскую значимость, ввел в литературу, и явление получило со временем иное название – "авторская песня" (хотя, конечно, не только благодаря одному Высоцкому).

В стихах- песнях раннего периода (1961-1964): «Татуировка», «Я был душой дурного общества...», «Наводчица», «Городской романс» и др. – сам язык может порой показаться слишком грубым, упрощенно-примитивным. Криминально-жаргонная лексика, вульгарные и блатные словечки типа «суки», «фраера», «падла», «стерва», «зараза», «шалава», «паскуда» и пр., несомненно, могут шокировать утонченный слух.

2.5 СИНОНИМЫ И АНТОНИМЫ

Синонимы — слова одной части речи, различные по звучанию и написанию, но имеющие похожее лексическое значение 

Анто́нимы (греч. αντί- —против+ όνομα —имя) — это слова одной части речи, различные по звучанию и написанию, имеющие прямо противоположные лексические значения, например: «правда» — «ложь», «добрый» — «злой», «говорить» — «молчать».

Высоцкий в своем творчестве очень часто использует синонимы, заменяя одни слова другими. На лексическом уровне эта лингвистическая категория получает свое воплощение в «приращении» к номинативному значению слова особых стилистических оттенков, особой экспрессии. Например, вместо слова хороший мы говорим прекрасный, замечательный, восхитительный, чудесный; можно сказать не люблю, но можно найти и более сильные слова: ненавижу, презираю, питаю отвращение. Во всех этих случаях лексическое значение слова осложняется экспрессией. Часто Высоцкий одно нейтральное слово заменял несколькими экспрессивными синонимами, различающихся по степени эмоционального напряжения (например, несчастье - горе - бедствие - катастрофа, буйный - безудержный - неукротимый - неистовый - яростный). Яркая экспрессия выделяет слова торжественные (незабвенный, глашатай, свершения), риторические (священный, чаяния, возвестить), поэтические (лазурный, незримый, воспевать, неумолчный). Особая экспрессия отличает слова шутливые (благоверный, новоиспеченный), иронические (соблаговолить, донжуан, хваленый), фамильярные (недурственный, смазливый, мыкаться, шушукаться). Экспрессивные оттенки разграничивают слова неодобрительные (претенциозный, манерный, честолюбивый, педант), пренебрежительные (малевать, крохоборство), презрительные (наушничать, холуйство, подхалим), уничижительные (юбчонка, хлюпик), вульгарные (хапуга, фартовый), бранные (хам, дурак) [1, с.98].

Обращение Высоцкого к антонимам отражало важные особенности его мировоззрения и слога: склонность к самоанализу, сомнения, колебания, контрастность мироощущения и стремление достичь особой выразительности (экспрессии).

Весь мир, по Высоцкому, разделен, расколот, разъединен и разбит на части, но в то же время - по положению человека в мире - он всего лишь двоичен: в нем есть разделенные границей "здесь", где находится "я", и "там", куда "я" стремится. "Там", противостоящее наличному "здесь", в поэзии Высоцкого имеет несколько вполне определенных образных ипостасей. Во-первых, "там" - это горы/небо/море, противопоставленные унылой жизни равнинного обывателя-пешехода; во-вторых, "там" - это война и связанные с ней опасности, требующие от человека мужества, напряжения сил и т.д.; в-третьих, - это "свободный мир", о котором мечтает заключенный. Кроме того, "там" - это прошлое и вообще "мир потусторонний". Например в песне «Холода":

Как нас дома ни грей,
Не хватает всегда
Новых встреч нам и новых друзей, 
Будто с нами беда,
Будто с ними теплей...

Как бы ни было нам
Хорошо иногда,
Возвращаемся мы по домам.
Где же наша звезда?
Может — здесь, может — там...  (1965)

Наиболее частотные антонимы поэтического мира В.С. Высоцкого:

- воля/ неволя («Бодайбо», 1961, «Серебряные струны», 1962, «Зэка Васильев и Петров зэка», 1962, «Не уводите меня из весны!», 1962, «За меня невеста отрыдает честно...», 1963 и др.);

- сейчас/ тогда («Я теперь на девок крепкий!», 1964, «Братские могилы, 1965);

- я (мы)/ ты (они): («Нейтральная полоса», 1965, «У нас вчера с позавчера...», 1967);

- свой/ чужой («В куски разлетелась корона», 1965, «Так оно и есть...», 1964);

- здесь/ там («Ребята, напишите мне письмо!», 1964);

-коньки/ санки («Песня про конькобежца на короткие дистанции, которого заставили бежать на длинную», 1966);

-плачь/ смейся («Москва- Одесса», 1967);

-валюта/ не доллары («Поездка в город», 1969);

-сын/дочь («Человек за бортом», 1969);

-верх/ низ («Песня микрофона», 1971;

-здравствуй/ до свидания («Не состоялось», 1972);

-как я/ не за мной («Чужая колея», 1972) и др.

Таким образом, очевидно, что Высоцкий эффективно использует как синонимы, так и антонимы. Именно поэтому, песни Высоцкого звучат красиво, не обыденно. Ведь автор мог подобрать слова для выражения яркости текста.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Владимир Семенович Высоцкий - один из наиболее ярких представителей авторской песни, оказавший существенное влияние на ее развитие как самостоятельного жанра искусства, объединяющего в одном лице поэта, композитора, певца и музыканта. Авторская песня родилась в 1937 году как альтернатива массовой песне, как противостояние страшному времени, и она зажила новой жизнью. Всего Высоцким было написано около 450 авторских песен, многие из которых записаны на грампластинки, звучали в кинофильмах и спектаклях, по радио и телевидению. Темы их всеохватны, разнообразны.

Владимир Высоцкий заявил о себе в начале 60 – х песнями на уголовные, уличные, «блатные» темы. Такая тематика была во многом подсказана ему общей атмосферой послевоенных лет, на которые пришлось его детство и юность. Отменным знанием мира «улицы», нравов, языка и обитателей, а также и обостренным чувством справедливости поэт был обязан этим ранним впечатлениям. Все это позволяло ощущать Высоцкому блатную песню не как некий «маргинальный» жанр, а как равноправную и очень значительную часть национальной культуры.

Все песни В.С. Высоцкого пронизаны духом экспрессивности, то есть они эмоционально выраженные, открытые, наполнены собственными переживаниями автора, выразительные.

Результаты проведенного исследования позволяют сделать следующие основные выводы:

1. Экспрессивная лексика - это слова, выражающие ласку, шутку, иронию, неодобрение, пренебрежение, фамильярность и т. д. Например: дочурка, сыночек, глупышка, копун, рифмоплет, балбес, забулдыга, трепач;

2. Отношение экспрессивного и эмоционального – это отношения частного и общего. В значительной части языкового материала оба явления совпадают, так как всякое эмоциональное есть экспрессивное, поэтому в науке употребляется термин «эмоционально-экспрессивный». Это экспрессия в широком значении этого термина.

3. Общей задачей экспрессивности является выражение или стимуляция субъективного отношения к сказанному. Со стороны говорящего/пишущего это – усиление. Выделение, акцентирование высказывания, отступления от речевого стандарта, нормы. А также выражение чувств, эмоций и настроений, наделение высказывания эмоциональной силой, оценивание, достижение образности и создание эстетического эффекта. Со стороны читателя/слушателя это – удержание и усиление внимания, повышение рефлексии, возникновение эмоций и чувств.

4. Все песенное творчество В.С. Высоцкого пронизано эмоционально - экспрессивной лексикой, тем самым, автор передает слушателю особый характер своих песен, которые невозможно спутать с песнями других авторов и исполнителей.

5. Высоцкий В.С. в песенном творчестве ярко выражена экспрессия путем применения различных стилей: метафор, аллегории, метонимии. Имеется большое количество синонимов, антонимов, жаргонная лексика.

В последние годы наблюдается повышенный интерес исследователей в области языкознания к категории экспрессивности. Данный факт аргументируется важной задачей, которую выполняет экспрессивность в языке. Категория экспрессивности служит для выражения субъективного отношения к сказанному. Она наделяет высказывание эмоциональной силой, создает эстетический эффект.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1. Авдеев И.А. Мир Высоцкого- Москва: Поэма, 2011.- 356 с.

Акимова Г.Н. Экспрессивные свойства синтаксических структур // Предложение и текст: семантика, прагматика и синтаксис / Г.Н. Акимова. – Л.: Изд-во Лен. Унив., 2009. –247 с.

Арнольд, И.В. Интерпретация художественного текста: типы выдвижения и проблемы экспрессивности / И.В. Арнольд // - Ленинград, 2005. - С.11-20.

Бабенко Л.Г. Лингвистический анализ художественного произведения. - Екатеринбург: Изд-во Уральского ун-та, 2007.

Бресенская Л.А. Комическая экспрессия числовых форм // РЯШ, 2011, №1,- с.76. 

Вакуров Н.М. Основы стилистики фразеологических единиц /Н.М. Вакуров. - М.; 2012. – 348с.

Винокур Т.Г. Русский язык в его функционировании / Т.Г. Винокур. - М.: Русский язык, 2010. – 376 с.

Высоцкий: Библиогр. прижизн. публ. - Киев: Высоцкий: время, наследие, судьба, 2010. - 128 с.

Галкина - Федорук Е.И. Об экспрессивности и эмоциональности в языке / Е.И. Галкина-Федорук // Сборник статей по языкознанию. - М.; 2008. – С.136-150

Глинчиков В. С. Феномен авторской песни в школьном изучении (А. Галич, В. Высоцкий, А. Башлачев): Автореф. дис. на соиск. уч. степ. канд. пед. наук. - Самара: СГПУ, 2007. - 18 с.

Голуб И.Б. Стилистика русского языка: учебное пособие.- Москва: МГУП, 2010.- 258 с.

Кулагин А. В. Поэзия В. С. Высоцкого: Творч. эволюция. - Коломна: КПИ, 20066. - 124 с.

Лассов Т.Э. Окказиональные фразеологические единицы как элемент комического в произведениях И.Ильфа и Е.Петрова // РЯШ, 2010, №4,- с.67-71. 

Лукьянова Н.А. О семантике эмоционально-оценочных слов русского языка/ Н.А. Лукьянова // Семантическая структура слова. - Кемерово, 2009. – 328 с.

Маслова В.А. Лингвистический анализ экспрессивности художественного текста. - Минск: Высшая школа, 2007.-212 с.

Миллер Е.Н. Природа лексической и фразеологической антонимии. - Саратов: Изд-во Саратов. Ун-та, 2010,- 221 с. 

Мир Высоцкого: Исслед. и материалы. Вып. 2. - М.: ГКЦМ В. С. Высоцкого, 2008. - Из содерж.: Алешин А. Н. [Крылатые слова В. Высоцкого: Обзор словарей].

Найдич Л. Авторская песня // Найдич Л. След на песке: Очерки о рус. яз. узусе. - СПб.: СПбГУ, 2005. - С. 115-134. 

Новиков Вл. Высоцкий В. С.: [Биографич. ст. для энциклопед. словаря "Русские писатели ХХ века"] // Вагант. - М.: ГКЦМ В. С. Высоцкого, 2005. - 9-10. - С. 2-3. 

Ожегов С.И., Шведова М.Толковый словарь. М., 2011.- 478 с.

Сафина Р.А. Сборник научных трудов. Экспрессивный компонент фразеологических значений. Казань, 2013. – 25 c.

Словарь-справочник лингвистических терминов. Изд. 2-е. — М.: Просвещение. Розенталь Д. Э., Теленкова М. А., 2006.

Писарев Д.С. Функционирование восклицательных предложений в современном французском языке и их прагматический аспект / Д.С. Писарев // Прагматические аспекты функционирования языка. – Барнаул: Изд-во АГУ, 2009. – С.114-125.

Харченко В.К. Разграничение оценочности, образности, экспрессивности и эмоциональности в семантике слова / В.К. Харченко. - РЯШ, 2010, № 3. – С.21 - 24

 Я, конечно, вернусь. Стихи и песни В.Высоцкого. Воспоминания. Москва: Книга, 2009.-125 с. 

Белошапкова В.А. Современный русский язык.- М.; Высшая школа.;1989.- С. 792с.

Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/269428-jekspressivnaja-leksika-v-tvorchestve-vysocko