У войны не женское лицо

Девочки за столом рисуют плакаты.

- Девчонки, я принесла краски и кисточки…

- Хорошо, я сейчас как раз буду разукрашивать наш плакат….

- Здорово у тебя получается.

- Вы знаете, когда мы начали готовиться к нашему мероприятию, я, наверное, впервые всерьез задумалась над этой темой: война. Ужас!

- Как жаль, что мы, молодежь, не помним своей истории.

- Да что там говорить, мы даже не расспрашиваем наших дедушек и бабушек, о том, что происходило на нашей земле в то далекое время. И когда мы на уроках истории говорим Великая Отечественная Война – мы не можем себе представить все то, что было пережито нашими ровесницами, такими же девчонками 16-17 лет, когда они уходили воевать на фронт.

- Вы представьте, уже шестьдесят лет назад отгремели последние залпы самой страшной войны. Многое переменилось с тех пор. Как несправедливо, все-таки, по отношению к старшему поколению, которое воевало за нас, забывать об их подвигах. Согласитесь, что народ, не знающий своей истории - народ без будущего. Давайте вспомним свою историю, знаем ли мы что-нибудь про женщин, воевавших за нашу страну?

- Я читала про штабс-ротмистра Н.А. Дурову, которая принимала участие в войне с французами. Пушкин так писал о ней:

голос за кадром: «Какие причины заставили молодую девушку, хорошей дворянской фамилии, оставить отеческий дом, отречься от своего пола, принять на себя труды и обязанности, которые пугают даже мужчин, и явиться на поле сражений – и каких еще? наполеоновских! Что побудило ее? Тайные, семейные огорчения? Врожденная неукротимая склонность? Любовь? ...»

- Наши отважные женщины сражались с врагами и в Первую мировую войну. Вы знаете, что в начале этой войны было сформированы женские батальоны, которые потом назвали “Батальоны смерти”. Командовала ими прапорщик Мария Бочкарева. Этот батальон отважно сражался на наиболее опасных участках Западного фронта.

- А мне бабушка рассказывала, что с началом Великой Отечественной войны сотни тысяч женщин устремились в армию. Они не желали отставать от мужчин, они чувствовали, что способны вынести все тяготы воинской службы и защитить нашу Родину.

- Мне кажется, что этих девчонок отличал глубокий патриотизм, их поколение было так воспитанно. Но войну они себе представляли только по книжкам. Представьте себе, те 17- летние девчонки, наши ровесницы только вчера кружились в красивых бальных платьях на выпускных вечерах по всей стране, а уже на следующий день осаждали военкоматы с требованием немедленно отправить их на фронт.

- Действительно, нам очень трудно представить себя в такой ситуации, я не знаю, была ли бы я способна на такое. Девчонки, я предлагаю сейчас закончить рисовать плакаты и сходить в музей ВОВ, чтобы побольше узнать о том военном времени и о тех молодых девчонках, кто принял в нем участие.

Танец «Вальс военных лет»

Вед. 1: Нет сомнения, что война с ее кровью и жестокостью дело сугубо мужское, но… Исторически сложилось так, что женщины нашей страны, всегда несли тяготы не только мирной, но и военной поры наравне с “сильным полом”.

Вед. 2: Все, что мы знаем о женщине, лучше всего вмещается в слово «милосердие». Есть и другие слова – сестра, жена, друг и самое высокое – мать. Но разве не присутствуют в их содержании и милосердие как суть, как назначение, как конечный смысл? Женщина дает жизнь, женщина оберегает жизнь, женщина и жизнь – синонимы.

" 10 октября 1941 г. Москва. В ЦК ВЛКСМ было особенно шумно и многолюдно. И, главное, здесь были почти одни девушки. Они были разные - задорные, шумные, и спокойные, сдержанные; коротко стриженные и с длинными толстыми косами; механики, парашютистки, пилоты и просто комсомолки, никогда не знавшие авиации. Они по очереди заходили в комнату, где за столом сидел человек в защитной гимнастёрке. "Твёрдо решили идти на фронт?" "Да!" "А вас не смущает, что трудно будет?" "Нет!" 

Девочки отходят на задний план, берут свечи.

Вед. 1: Они были готовы к подвигу, но не были готовы к армии, и то, с чем им пришлось столкнуться на войне, оказалось для них неожиданностью. Гражданскому человеку всегда трудно перестроиться "на военный лад", женщине - особенно. Армейская дисциплина, солдатская форма на много размеров больше, мужское окружение, тяжёлые физические нагрузки - всё это явилось нелёгким испытанием. Именно об этом они, когда просились на фронт, не подозревали". Потом был и сам фронт - со смертью и кровью, с ежеминутной опасностью и вечно преследующим, но скрываемым страхом.

Вед. 2: Потом они сами будут удивляться тому, что смогли всё это выдержать. И послевоенная психологическая реабилитация у женщин будет проходить сложнее, чем у мужчин: слишком велики для женской психики подобные эмоциональные нагрузки. Вернувшись с фронта, в кругу своих ровесниц они чувствовали себя намного старше, потому что смотрели на жизнь совсем другими глазами - глазами, видевшими смерть. "Душа моя была уставшая" говорили они об этом состоянии. Потом, спустя годы, те, кто выжил, признаются:

Девочки «старшего поколения» со свечами в руках по очереди выходят и рассказывают свои истории:

1: "Когда посмотришь на войну нашими, бабьими глазами, так она страшнее страшного. Мужчина, он мог вынести, он всё-таки мужчина. А вот как женщина могла, я сама не знаю. Я теперь, как только вспомню, то меня ужас охватывает, а тогда всё могла: и спать рядом с убитым, и сама стреляла, и кровь видела, очень помню, что на снегу запах крови как-то особенно сильный... Вот я говорю, и мне уже плохо... А тогда ничего, тогда всё могла".

2: «Увидела первого убитого, наклонилась, поняла, что убитый, начала плакать. Стою и плачу, пока ребята не подбежали. Бой тяжелый, раненых много, а рота прорвалась и быстро ушла вперед. Меня оставили в яме с тяжелоранеными. Они все один за другим умирают, я оплакиваю каждого…»

3 : «Окончила медучилище. И тут война. Было утро, еще роса на листве не высохла, а уже сказали: «Война!» И вот эта роса мне и на фронте вспоминалась. Несмотря ни на что мы верили в победу, даже отступая, верили. О себе некогда было думать: буду убита, ранена или останусь жива. На себя не было ни одной минуты, только раненые и раненые в глазах. Помню, лежим где-то в пшенице, день солнечный. Автоматы немецкие прогремят и тишина. Только слышишь, как пшеница шумит. Опять немецкие автоматы строчат. И думаешь: услышишь ты когда6нибудь еще, как пшеница шумит?»

4: «Женщина на войне… Это что-то такое, о чем еще нет человеческих слов. Если мужчины видели женщину на передовой, у них лица другими становились, даже звук женского голоса преображал их. Как-то ночью я села возле землянки и тихонько запела. Думала, что все спали, и никто меня не слышит, а утром мне командир сказал: «Мы не спали, такая тоска по женскому голосу…»

5 : «Он был комбат, а я медсестра. Мы поженились, мы любили друг друга. Он шел в бой, и я рвалась. Пусть нас убьют вместе, одним снарядом накроет. Или вместе умрем или выживем. Его тяжело ранило, когда я беременная была. Он мне сказал: «Что бы со мной не случилось, ты – моя жена. И будет мой сын или моя дочь».

6: «Самое страшное, что я помню? Это когда восьмилетний мальчик без мамки остался. Мамку убили. Страшно, когда гибли солдаты, но когда гибли матери, когда смерть их делалась на глазах детей. Он сидит на дороге возле мертвой матери… Он же не понимает, что ее уже нет, он ждет, когда она проснется и просит есть. Большего страха, чем это, я не видела».

7 : «На войне не только стреляют, бомбят, ходят врукопашную, роют траншеи – там еще стирают белье, варят кашу, пекут хлеб. Чтобы солдат хорошо воевал, его надо одеть, обуть, накормить, иначе это будет плохой солдат. Я не стреляла, стирала белье. Через всю войну стирала. Белье привезут, а оно такое заношенное, в крови. Слезами отмываешь, слезами полощешь. И горы, горы этого белья. Как вспомню, руки и теперь болят. Я часто во сне вижу, как оно было. Так словами не расскажешь».

Вед. 1: Действительно, словами этого не передать. Они не осознают того, что совершили. Живут с убеждением, что у них были «негероические» должности. Что на войне занимались тем, что испокон веков женщина делать должна. Обстирывали, обшивали, кормили мужика. Только без них, великих тружениц войны, победы бы не было.

Песня «Легкий школьный вальс»

- Как хорошо, что мы сходили в этот музей. Я действительно узнала для себя много нового. На этой страшной войне женщине пришлось стать солдатом. Она не только спасала, перевязывала раненых, а и стреляла, бомбила, подрывала мосты, ходила в разведку. Женщина убивала.

- Да, но она убивала врага, который обрушился с невиданной жестокостью на ее дом, на ее детей. «Не женская это доля – убивать» - скажете вы. И будете правы. Ведь самой природой заложена в женщине функция материнства, продолжения человеческого рода. Женщина дает жизнь. Тем противоестественнее звучит «женщина-солдат», женщина, несущая смерть.

- Меня тоже очень тронул этот разговор, и под его впечатлением я написала стихотворение, которое так и назвала «Женщины».

/Стихотворение «Женщины», автор и исполнитель Кожинова К./

Женщины, Женщины, Женщины…

Где найдешь радость сильней?

Ваши мужья не отмечены

в списках убитых тех дней.

Вы, горькой думою сытые,

вслед за мужьями на фронт.

Вы – лишь слезами умытые.

Вы – весь наш русский народ.

Дна нет терпенья у Женщины,

вы устоять лишь смогли,

вы будто богом помечены,

гордость российской земли.

Бабы усталые, сонные…

Но все отсутствие сил

перечеркнут похоронные

ваши мольбы у могил.

Женщины русские выстоят,

доля такая – терпеть.

только бы небо нам чистое,

только б не слышать про смерть…

Женщины, Женщины, Женщины…

Вам – благодарность вдвойне.

ваше страданье увенчано

лаврами в этой войне.

-А для меня стало открытием, чтовсего за годы войны на фронте служило свыше 800 тыс. женщин.…Вы только вдумайтесь в эту цифру. Мне кажется, никогда еще во всей истории человечества столько женщин не участвовало в войне.

- И после войны женщина первая должна была думать о том, как наладить послевоенную жизнь, семью, помочь мужу и ребенку.

- Девчонки, вы посмотрите, какое замечательное стихотворение я нашла в музее, в газете за 1941 год. Слушайте:

Руками сжав обугленное сердце

такое обещание даю:

мы будем драться с беззаветной силой

мы одолеем бешеных зверей,

мы победим, клянусь тебе, Россия,

от имени российских матерей!

- А ведь действительно, сколько матерей потеряло своих детей, и сколько их убито было у них на глазах! Великое материнское сердце! Иногда мы думаем, что знаем все о твоем мужестве и твоей любви, о твоем терпении и твоей нежности, печали и вере, слезах и радостях. Нет, мы ничего о тебе не знаем, так ты бесконечно! Тебе я посвящаю свое стихотворение.

/Стихотворение «Она сидела у окошка…», автор и исполнитель Полуяктова Н./

Она сидела у окошка

И слушала снежинок тихий хлест,

Вновь в сотый раз её худая кошка,

О ноги тершись, поджимала хвост.

На стеклах иней, а в избе мороз,

Давно нетопленая печь молчит,

в трубе лишь воет вьюга,

А у старушки не осталось слез,

Ей одинокая седая ночь подруга.

Взгляд медленно скользит по белым, как моря
Полям бескрайним, но покрытым льдом.
А между тем холодная земля
Навеки заменила сыну дом.

Война пришла, ворвавшись смерчем в дом,

Убила, искалечила, сожгла,

Сгоревших деревень стоят столпы кругом,

А у неё родное сердце забрала.

Мать все не верит в то, что сына нет

И ждет его с победою с войны.

На печке несготовленный обед,

Перед иконой свечи зажжены.

И лишь заблудший путник видит иногда

Светящуюся точку в сумраке ночном.

Старушка, снова стоя у окна,

Зажгла свечу и сына все ждет в дом.

Снег валит и не видно ничего,

А грешная Земля становится белей.

Лишь тихая старушка ждет того,

Кого уж нет давно среди людей.

О, Господи, дай силы нам идти

И в темноте увидеть свет опять...

Прошу тебя, позволь нам обрести,

Не приведи нас Боже потерять.

- Девчонки, вы такие молодцы. Я вот сейчас вас слушаю и вижу, что вас действительно тронула и заинтересовала эта тема, женщина на войне. Вы написали такие замечательные стихотворения, и меня даже возникло такое впечатление, что вы и на самом деле на какое-то мгновение перенеслись в то шестидесятилетнее прошлое.

Вед.1: Да, уже 60 лет прошло с окончания войны. Время заровняло окопы, колосятся хлеба на полях былых сражений. Заново отстроены разрушенные города и села. Следы войны исчезли с лица Земли.

Вед.2: Но никогда война не сотрется из памяти нашего народа. Главное, чтобы мы, молодежь всегда об этом помнили и уважали ветеранов Войны, которых осталось так мало.

Вы думаете, павшие молчат?

«Конечно, да» - вы скажете, наверно.

Они кричат! Хотя еще стучат

сердца живых и осязают нервы.

И ходит по земле босая память, маленькая женщина.

Она идет, переступая рвы,

не требуя ни визы, ни прописки,

В глазах то одиночество вдовы,

то глубина печали материнской.

Она идет, покинув свой уют,
Не о себе — о мире беспокоясь.
И памятники честь ей отдают.
И обелиски кланяются в пояс.

Песня «Русские матери» )

Вед. 2: Война окончена. Уже десятки раз пробивалась с тех пор молодая трава на безымянных высотах, политых солдатской кровью. Уже подросли, стали взрослыми дети, которые никогда - никогда своими глазами не видели подлинного лица войны. Вот уже прошло 60 лет со дня окончания войны, но в памяти народа вечно будут жить героические подвиги славных сыновей и дочерей Отчизны. Подвиги их бессмертны.

Выходит первая половина и передает шинели.

Помните! Через века, через года – помните!

О тех, кто уже не придет никогда - помните!

Люди, покуда сердца стучатся - помните!

Какою ценой завоевано счастье, пожалуйста, помните!

Не плачьте, в горле держите стоны, горькие стоны.

Памяти павших будьте достойны! Вечно достойны!

Стихотворение «Помните!» (автор Р. Рождественский)

Песня «Вернись!»

Сценка «А зори здесь тихие…»

Действующие лица:

Женя Комелькова,

Рита Овсянина

Лиза Бричкина

Соня Гурвич

Галя Четвертак

Федот Евграфыч Васков

Сцена 1

(Выходят пятеро девчонок, становятся в шеренгу, выходит старшина)

Рита: Товарищ старшина, первое отделение третьего взвода пятой роты отдельного зенитно-пулеметного батальона прибыли в ваше распоряжение для охраны объекта. Докладывает младший сержант Осянина!

Васков: Та-ак! Довел, стало быть, фашист Россию, если уж и девки за винтари ухватились. Ну что ж, свободны, располагайтесь! (Девчонки уходят, Женя последняя). Но без моего слова – ни ногой!

Женя: Даже за ягодами?

Васков: Что за вольности, боец Комелькова? Ягод еще нет!

Сцена 2

(Девчонки выходят. Поют «Катюшу». Женя выходит вперед и танцует. Заходит запоздавшая Галя)

Галя: На сцену бы тебя, Женька! Такая актриса пропадает! Да еще такая красивая!

Лиза: Женька, волосы-то у тебя какие!

Рита: Женька, у тебя кожа прозрачная!

Соня: Жень, ну ты прям как русалка!

Лиза: Тебя в музей нужно, под стекло, на черном бархате…

Рита: Несчастная ты, Женька. Такую фигуру в обмундирование паковать – это ж сдохнуть можно!

Соня: Красивая… Красивые редко счастливыми бывают…

Галя: Жень, а у тебя родители есть?

Женя: Я одна теперь. Маму, сестру, братишку – всех из пулемета уложили.

Рита: Обстрел был?

Женя: Расстрел. Семьи комсостава захватили и под пулемет. А меня эстонка в доме напротив спрятала, и я видела все. Все! Сестренка последней упала, специально добивали…

Галя: А у меня никогда не было мамы. Фамилию мне в детском доме дали: Четвертак. Детдом помещался в бывшем монастыре. С гулких сводов сыпались жирные пепельные мокрицы, а в братских кельях было холодно, как в погребах…

Лиза: А я с 14 лет начала учиться великому женскому умению – ждать. Все мое светлое «завтра» сконцентрировалось в одной лишь записке от случайного знакомого: «Тебе надо учиться, Лиза, в лесу ты совсем одичаешь. В августе приезжай: устрою в техникум с общежитием». Через месяц умерла мать. Всегда угрюмый отец теперь совсем озверел, пил втемную, а я по-прежнему ждала завтрашнего дня, отныне прочно связанного с августом. И я в тысячный раз перечитывала затертую записку.

Соня: А у нас была очень большая и дружная семья: дети, племянники, бабушка, незамужняя мамина сестра, еще какая-то дальняя родственница… Вместо танцев я бегала в читалку и во МХАТ. А потом заметила, что очкастый сосед по лекциям не случайно пропадает со мной в читальном зале. А через пять дней после нашего единственного и незабываемого вечера в парке Горького, сосед подарил мне тоненькую книжечку Блока и ушел добровольцем на фронт.

Женя: А я ведь раньше ничего не боялась. Скакала на лошадях, стреляла в тире, сидела с отцом в засаде на кабанов, гоняла на отцовском мотоцикле… А еще танцевала на вечерах цыганочку, пела под гитару и крутила романы – для забавы, не влюбляясь. А теперь…

Рита: Из всех довоенных событий я ярче всего помню школьный вечер: встречу с героями-пограничниками. Я помню его так, словно застенчивый лейтенант Осянин все еще шагает рядом по гулким деревянным тротуарам маленького приграничного городка. Я была не из бойких. Просто мы с лейтенантом оказались рядом и сидели, боясь шевельнуться. А потом он пошел меня провожать. Мы даже простились не за руку, просто кивнули друг другу, и все. Лейтенант уехал на заставу и писал короткие письма. А в июне он приехал в городок на три дня, сказал, что отпусков больше не будет и поэтому нужно немедленно идти в ЗАГС. Через год я родила мальчика. Аликом назвали, Альбертом. А еще через год началась война. В первый день войны я оказалась одной из немногих, кто не ударился в панику. Меня хотели отправить в тыл, а я просилась в бой. Старший лейтенант Осянин погиб на второй день войны в утренней контратаке. Начальство ценило меня и уважило мою просьбу – направить меня туда, где стояла застава, где погиб мой муж в яростном штыковом бою…

Галя: Война застала меня на третьем курсе и наша группа в полном составе явилась в военкомат. Направили меня в зенитчицы. Но будни были совсем непохожи на мои представления о фронте. Я всегда жила в представляемом мире активнее, чем в действительном. И не врать я не могла. Собственно, это была не ложь, а желания, выдаваемые за действительные. Так появилась на свет мама – медицинский работник, в существование которой я почти поверила сама…

Лиза: Началась война и вместо города я попала на оборонные работы. Все лето рыла окопы и противотанковые укрепления, отходя все дальше на восток. Поздней осенью оказалась за Валдаем, прикрепилась к зенитной части и поэтому бежала сейчас на 171 разъезд…

Соня: А я еще в университете носила платья, перешитые из платьев сестер. Недолго, правда, носила, всего год. А потом надела форму. И сапоги на 2 размера больше…

Сцена 3

(Рита бежит через зал)

Рита: Товарищ старшина! Товарищ комендант!

Васков: Что?

Рита: Немцы в лесу! Я сама видела. Двое, с автоматами и в накидках.

Васков: Команду – в ружье! Боевая тревога! Бегом! Чтоб построились через 5 минут!

(Тревожная музыка)

Сцена 4

(Девушки выходят по очереди)

Лиза: на этот раз никто не шел впереди. Но ни грязь, ни холод мне были не страшны. Я успела успокоиться и даже повеселела. Дальше шла суша, твердая родная земля. Взглянула на небо, голова у меня закружилась, … не успев вскрикнуть, инстинктивно рванула в сторону. Всего шаг в сторону, а ноги сразу потеряли опору. Земли не было. А тропа была совсем рядом: шаг, полшага... И я до последнего мгновения верила, что завтра будет и для меня…

Соня: Ждали меня немцы или я случайно на них напоролась? Без опаски я бежала по дважды пройденному пути, бежала, радовалась и понять не успела, откуда на хрупкие плечи свалилась потная тяжесть, почему пронзительной яркой болью рванулось вдруг сердце… Нет, успела, и понять успела, и крикнуть. Ведь у немца удар на мужика был поставлен. Не дошел он до сердца с первого раза: грудь помешала…

Галя: Мною овладел тупой чугунный ужас. Товарищ старшина, конечно, не догадывался, что боец его уже был убит. Убит, до немцев не дойдя, ни разу по врагу не выстрелив… Немцы шли молча, пригнувшись и выставив пулеметы. Коротко ударил автомат, с десятка шагов ударил, и с разлету сунулась лицом в землю, так и не сняв с головы заломленных в ужасе рук, а ног еще бежали, еще бились…

Женя: А я вообще никогда не расстраивалась. Я верила в себя, и сейчас, уводя немцев от Осяниной, ни на мгновение не сомневалась, что все окончится благополучно. И даже, когда первая пуля ударила в бок, я просто удивилась. Ведь так глупо, так несуразно и неправдоподобно умирать в 19 лет… Я стреляла, пока были патроны. Стреляла лежа, уже не пытаясь убегать, потому что вместе с кровью уходили и силы. И немцы добили меня в упор, а потом долго смотрели на мое и после смерти гордое лицо…

Рита: Я знала, что рана моя смертельна, и умирать я буду долго и трудно. Еще стреляли, но вскоре все вдруг затихло, и я заплакала. Плакала беззвучно, просто по лицу текли слезы: я поняла, что девчонок больше нет… Я выстрелила в висок и крови почти не был.

(Все выходят вперед)

Женя: Что ж мы сберегли? Дорогу Кировскую да Беломорский канал им. тов. Сталина?

Лиза: Да там ведь, поди, людей куда больше, чем пятеро девчонок да старшина с наганом!

Рита: Но это не главное. А главное то, что мы могли бы нарожать ребятишек, а те бы внуков и правнуков.

Галя: А теперь не будет этой ниточки, Маленькой ниточки в бесконечной пряже человечества, перерезанной ножом.

Васков: Что ответить, когда спросят: «Что же вы, мужики, мам наших от пуль уберечь не смогли?»

Соня: Что ж вы со смертью нас оженили?

(Выходят все участники)

1. Женщине не нужно воевать.

Пусть она, красивая и хрупкая,

Будет просто женщина и мать,

Свой очаг хранящая голубкою...

2. Женщине не нужно воевать?

Но солдаты нынче вспоминают:

— Стыдно было землю обнимать,

Если цепь девчонки поднимают.

3. Тишь в полях. Хотя года идут,

Памятное время сердцу дорого,

И на встречах ветераны ждут

Своего отважного комсорга,

4. Ей готовы руки целовать

Все солдаты, старше и моложе.

Слава женской доблести!

И все же

Все: Женщине не нужно воевать!

На протяжении всех 25 столетий мировой истории женщины страдали от войн и их тяжких последствий.

Сегодня мир вступил в новый, 2005 год в условиях продолжения 40 войн и вооруженных конфликтов различной интенсивности.

В них вовлечены десятки миллионов людей, в том числе женщин и детей.

В пламени этой войны сегодня сгорают миллионы мирных людей, ее жертвами все чаще становятся женщины, предназначенные природой для того, чтобы воспроизводить человечество, а не быть объектом террора и насилия.

Сейчас обязан думать человек –

каким он будет, 21 век?

Иль в полыхании грозовой войны

настольные сгорят календари.

Сейчас обязан думать человек –

каким он будет, 21 век?

Можно ли победить народ, женщина которого в самый тяжелый час, когда так страшно качались весы истории, тащила с поля боя и своего и чужого раненого солдата?

Можно ли поверить, что народ, женщина которого хотела родить девочку, и верила, что у нее будет другая, не ее судьба, что этот народ хочет войны?

Разве во имя этого женщина жизнь спасала, мир спасала – была матерью, дочерью, женой, сестрой и солдатом?

Поклонимся низко ей, до самой земли. Ее великому Милосердию.

Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/69861-u-vojny-ne-zhenskoe-lico