Сравнительный анализ произведений «Керчь» И. К. Айвазовского (1839) и «Батум» Л. Ф. Лагорио (1881) из собрания Оренбургского областного музея изобразительных искусств

Министерство культуры Российской федерации

Федеральное государственное бюджетное образовательное

учреждение высшего образования

«Санкт-Петербургский государственный академический институт

живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина

при Российской академии художеств»

Факультет теории и истории искусств

Отделение заочного обучения

Кафедра русского искусства

Марина Максимовна Облицова

Сравнительный анализ произведений «Керчь» И. К. Айвазовского (1839)
и «Батум» Л. Ф. Лагорио (1881) из собрания Оренбургского областного музея изобразительных искусств

Курсовая работа

II курс

Научный руководитель:

А.И. Шаманькова

Санкт-Петербург

2019

ОГЛАВЛЕНИЕ

ВВЕДЕНИЕ

С незапамятных времен морская стихия будоражила умы художников и служила источником вдохновения для многих поколений живописцев. Задолго до Тёрнера и Лоррена, Айвазовского и Лагорио, патриции средиземноморских городов древнего Рима любовались фресками, изображавшими порты и гавани, моря и корабли. Прошли века, и живопись встала на службу церкви, освещая многочисленные религиозные сюжеты, работая над которыми художники вновь обращались к морской тематике. Лишь в XVI веке, когда дистанция между религией и искусством была увеличена настолько, что они могли существовать раздельно, художники позволили себе изображать море ради него самого. Уже в следующем веке морской пейзаж формируется как отдельный жанр, у которого находятся не только основатели, но и очень талантливые последователи. Определение «марина» становится синонимом романтики, и немало художников находят в этом направлении убежище от действительности и реализма. Восход над морем, бушующее море – разве можно лучше иносказательно изобразить восторженные чувства или бурю эмоций?

Россия, позже остальных европейских стран ставшая морской державой, и в жанре морского пейзажа несколько припозднилась. Однако, она стала кузницей мастеров невероятной силы, кладезем талантов данного направления. И неудивительно, что теперь при слове «марина» первым вспоминается имя Ивана Константиновича Айвазовского (1817-1900). Лишь впервые выехав за границу, он заставил говорить о себе маститых живописцев, и заслужил высокие оценки такого корифея жанра как сам великий Уильям Тёрнер. И если Тёрнер объявил море конечной целью, которая не предполагает иных устремлений, то Айвазовский довел жанр до совершенства.

В молодости, являясь ярчайшим представителем русского романтизма, живописцем, протянувшим к суровому XX веку нить возвышенного искусства Карла Брюллова, со временем Айвазовский стал приверженцем и реалистической живописи.

Долголетний творческий путь этого выдающегося мастера морского пейзажа посвящен изображению морской стихии во всех ее проявлениях, в разное время суток и года, при солнце и луне, в бурю и в штиль, в его связях с землей и с человеком.

Айвазовский по-своему видел окружающую его натуру, наблюдал ее и, пользуясь богатейшей фантазией, закреплял их на холсте, расцвечивая невиданными красками. Встав на плечи таких титанов, как Тёрнер, Брюллов, Лоррен, он овладел немыслимо широким арсеналом изображения водной и воздушной стихий, став истинным Посейдоном в искусстве.

Познав тайны мастерства, художник преодолел грань невозможного, став, буквально алхимиком от марины, едва ли не основателем новой религии среди маринистов. Его влияние было так велико, что он и сам осознавал это, предостерегая молодых художников быть заложниками его стиля.

Необычайная популярность романтических марин И. К. Айвазовского обусловила появление многочисленных последователей и подражателей. Лучшим из его учеников и последователей удалось не только скопировать его манеру, и использовать его находки, но и самим состояться в качестве выдающихся пейзажистов, следовать своему стилю, и не затеряться в тени своего вдохновителя. Это С. C. Платонов, А. П. Боголюбов, Р. Г. Судковский и др. Среди них необходимо вспомнить первого ученика Ивана Константиновича, в будущем, великого русского мариниста Льва Феликсовича Лагорио (1827-1905), итальянца по происхождению, русского в соответствии с принятым подданством, гражданина моря согласно творчеству всей его жизни.

В коллекции Оренбургского музея среди немногих работ Айвазовского и Лагорио, представленных зрителям, внимание привлекают полотно Ивана Константиновича «Керчь» (1839; ил. 1), написанное им в годы юности, и картина «Батум» (1881; ил. 2), созданная Львом Феликсовичем в пору творческой зрелости. Сопоставив эти работы, можно увидеть, как изменился жанр морского пейзажа за полвека.

Задача моей курсовой работы состоит в изучении научной литературы, знакомящей с творчеством живописцев, художественной жизнью России 19 века, историей развития живописи данного периода и художественных особенностей рассматриваемого жанра, с целью проведения художественного анализа двух выбранных работ.

Основой для написания курсовой работы в части, посвященной Айвазовскому, стала монография Н. C. Барсамова, посвященная жизни и творчеству художника, которая содержит как биографические сведения, так и обширную информацию о его творческой деятельности¹. И хотя рассматриваемая картина в этом исследовании лишь упоминается, эта книга сформировала ядро моей работы, она помогла мне проанализировать особенности творческого метода Айвазовского. Также сведения из этого издания имели немалое значение при работе над образно-стилистическим анализом картины.

Для более полного и содержательного анализа выбранного произведения я использовала в качестве источника книгу Л. Вагнера и Н. Григоровича², при помощи которой мне удалось понять, почему мастером были выбраны те или иные материалы, наиболее соответствующие замыслу работы.

Для проведения анализа произведения Лагорио я обращалась к страницам книги Н. О. Майоровой, Г. К. Скокова³.

Более подробно ознакомиться с вопросом становления и развития русской пейзажной живописи мне помогли книги Мальцевой Ф. С.⁴, Федорова-Давыдова А. А.⁵, Савельевой А. В.⁶, где исследование эволюции русского пейзажа второй половины XIX века сочетается с обзором творчества художников, анализу картин которых посвящена моя курсовая работа.

Составить общее впечатление о живописи 19 века мне помог фундаментальный труд выдающегося знатока русской пейзажной живописи А. Н. Бенуа⁷. Благодаря данной работе, основанной на привлечении большого фактического материала, мною было проанализировано творчество не только Айвазовского и Лагорио, но и иных пейзажистов.

Неоценимую помощь в изучении изобразительного искусства XIX века оказали материалы Интернет-ресурсов Артхив⁸, Айвазовский Иван Константинович⁹ и Иван Константинович Айвазовский¹⁰, в том числе, максимально развернуто повествующих о художниках-маринистах. Они помогли глубже понять этих мастеров маринистического жанра, с их удивительной преданностью искусству и труду.

СРАВНИТЕЛЬНЫЙ АНАЛИЗ ПРОИЗВЕДЕНИЙ «КЕРЧЬ» И. К. АЙВАЗОВСКОГО (1839) И «БАТУМ» Л. Ф. ЛАГОРИО (1881)

Сравнительный анализ полотен «Керчь» И. А. Айвазовского и «Батум» Л. Ф. Лагорио представляет интерес, прежде всего, по той причине, что картины написаны в одном жанре – это пейзажи, в одной технике, у них сходная внешне тема – изображение морской бухты, прибрежных городских видов и парусного судна, которое и в том, и в другом случае играет роль сюжетно-композиционного центра.

Но на этом сходство заканчивается, а общее впечатление от работ оказывается совершенно противоположным. Если "Керчь" вызывает ощущение легкости, романтического настроя, воскрешая в памяти знаменитые образцы классического романтизма, то в картине "Батум" реализм одерживает победу над романтизмом, пусть и не разгромную, а дымка возвышенно-мечтательного прошлого уступает место прогрессу и практицизму. Очевидно, что такая разница впечатлений создается за счет особенностей построения композиции, колорита и применения других художественных средств.

Картина «Керчь» стала предпосылкой к написанию множества, куда более известных полотен А. К. Айвазовского. К своей мировой известности и несомненному признанию и почитанию художник шел через длинный ряд работ. Одна из первых по времени создания в этом ряду – «Керчь» (1839) из собрания Оренбургского областного музея изобразительных искусств.

Данная работа относится к жанру пейзажа романтического направления. А Айвазовский, будучи последним, и, как окажется, самым ярким представителем этого жанра, только начинал оттачивать свое мастерство. Только что став счастливым выпускником Академии художеств, он был отправлен Советом Академии на два лета (1838–1840) в Крым для работы над морскими видами. Здесь, на своей родине, Айвазовский впервые пробует писать с натуры, еще не выработав ту знаменитую манеру письма, в которой был заключен секрет его плодотворности, которая заключалась лишь в кратких минутах работы на воздухе, чтобы затем завершить полотно, доверяясь импровизации и не ограничивая фантазии. Но именно здесь молодой художник впервые вдыхает в свои картины жизнь, наполняя их морем, как ветер надувает паруса. 

Живописец совершенствует навыки, много работает, рисуя приморские города. В этот же период появляется полотно «Керчь».

Данная картина может служить примером того, как происходило становление выдающегося художника. Она позволяет заметить те особенности, благодаря которым Айвазовский в скором времени станет непревзойденным мастером, в самом их начале. Мы можем обратить внимание на важные вещи, которые пока только обозначены, тенденцию, в которой будет развиваться его искусство.

Чуть ли не мистические эффекты игры зеленого и лазоревого, яркий тёрнеровский диск заходящего солнца над горизонтом. Все это предвосхищает то великолепие ярких цветов, сонм рассветов и закатов, солнечных и лунных дорожек на воде, которые впишут имя художника золотыми буквами в книгу живописи. Пока он черпает вдохновение из классических образцов (например, представителей французского романтизма, таких как Клод Лоррен). Широкий мазок и пока еще откровенная чистота цвета, разлитая по картине явно объясняется большим увлечением Тёрнером. Не обошлось и без очевидного воздействия романтических традиций, которые молодой мастер перенял у знаменитого Карла Брюллова. Но придет время, и окажется, он перерастет эти рамки. Раздвигая их, он достигнет совершенства в демонстрации того, насколько яркими могут быть краски природы на холсте, как в своей же работе «Вид на венецианскую лагуну», где уже будет ощущаться всего лишь двухгодичная разница во времени и гигантский опыт. Пройдут годы, и напротив, краски будут лишь намекать о себе самих, заставив посетителей выставок не верить своим глазам. Так он станет проводником зрителя в мир туманов и облаков, гроз и пенных брызг, жемчужной волны и рассеянной радуги, что мы можем с восхищением наблюдать в поздних его шедеврах «Аю-Даг в туманный день» и, разумеется, в легендарной «Радуге». Но, пока же, он прекрасно осознает свои возможности и не боится быть прямолинейным и заниматься не цитированием, но пока оставаться последователем великих.

Говоря же о втором рассматриваемом полотне в рамках данной курсовой работы, необходимо упомянуть, что Лев Лагорио оказался одним из наиболее ярких и значимых представителей академической живописи второй половины XIX в. Картина «Батум» Льва Феликсовича Лагорио из собрания Оренбургского областного музея изобразительных искусств, относится к ряду поздних его работ, которую он написал в 1881 году, будучи уже признанным мастером. Тем интереснее проследить прогресс от учителя к ученику, и сравнить их две работы на предмет сходства и различия – ведь известно, что юный художник как раз, начиная с 1839 года (то есть года создания «Керчи»), занимался в Феодосийской мастерской Айвазовского, став, таким образом, самым первым его учеником.

Известно, что начиная еще с 1860-х, имя художника становится весьма популярным, если не сказать, модным. Ученик Айвазовского и здесь оказался верен примеру учителя. Поэтому и при создании картины «Батум» мастер следовал условиям, которые ставили перед ним заказчики. Пейзажи Лагорио 1880-х годов написаны в одном стиле и манере исполнения, с похожими эффектами и близки даже в размере холстов. В этот период он пишет ряд картин, изображающих приморские города Крыма, Кавказа, Турции, непременно в штиль, с кораблями на рейде, с легкой игрой освещения. Такие пейзажи были чрезвычайно популярны у зажиточных заказчиков, у хозяев тех самых новеньких особняков, что изображены, например, на рассматриваемой нами картине. Их можно было с гордостью демонстрировать гостям. И художник не становится при этом ремесленником, а остается подлинным мастером кисти.

Данная картина написана на холсте маслом; размеры 135х207 см. Произведение относится к жанру пейзажа реалистического направления, в котором в изобилии присутствуют признаки цивилизации. Это направление практически вытеснило романтизм, который теперь становился лишь вспомогательным элементом.

Ниже рассмотрим эту специфику построения изображения в каждой из картин.

Уже в выборе формата мы видим очень существенное различие: картина "Батум" (135х207см) выглядит монументальной по сравнению с почти вдвое меньшим по размеру полотном "Керчь" (51х71см). При этом оба художника не отступают от общепринятых канонов, выбирая пейзажный, то есть, горизонтальный формат, который идеально подходит для изображения морских видов и позволяет создать иллюзию глубины пространства картины.

И в том, и в другом случае сюжет, как таковой, отсутствует.

Композиция "Керчи" складывается из изображения города, набережной, и разделяющей их бухты, волны которой слегка подернулись рябью от снующих кораблей. Керчь занимает задний план справа, мы видим ее с далекого расстояния. Различимы лишь очертания города, это дает художнику возможность показать общий план, рельеф местности.

На полотне "Батум" внимание зрителя с первого взгляда привлекает большой двухмачтовый парусник. Его обрамляют горы, теряющиеся в дымке облаков на заднем плане и справа, лишенные всякой загадочности изображены степенные дома вполне зажиточного приморского города. Широкая гладь моря, заключена в оковы бухты и морская стихия настолько спокойна, что в недвижных водах видны отражения корабля и зданий.

И в том, и в другом случае художники выбирают точку зрения, расположенную по отношению к плоскости картины достаточно близко. Зритель как бы находится в пространстве картины. Но при этом Айвазовский выбирает местом обозрения картины набережную, а Лагорио, напротив, смотрит глазами зрителя, вероятнее всего, с палубы одного из судов в бухте Батума.

Линия горизонта обеих картин располагается на уровне взгляда. Она примерно поровну делит водное и воздушное пространство. Впрочем, вернее будет отметить, что взгляд зрителя на картине Айвазовского находится несколько выше линии горизонта. Это дает возможность при меньшем размере полотна придать пейзажу ощущение свободы и простора.

Общий колорит картины «Керчь» можно с уверенностью назвать теплым. Художник уделяет немалое внимание цветовым и светотеневым контрастам.

Использовано сочетание дополнительных цветов для выделения главного: голубовато-зеленые волны более активны на несколько затемненной в скудном свете закатного солнца набережной, дымчатые плохо различимые силуэты построек города словно вырастают из морских волн. Это усиливается эффектом того, как они выделяются на фоне ярко-голубого цвета неба, переходящего в апельсиновый центр солнечного диска.

Берега, освещенные заходящим солнцем, "стягиваются" по направлению к парусному судну в левой части картины. Оно не единственное на полотне, и вот уже мы видим луч солнца, разделяющий полотно надвое. И в правой части холста мы видим утлое суденышко, которое отважно, но несколько смешно борется с прибрежными волнами, но даже они кажутся ему довольно серьезным противником. Участок берега с парусником и небо над ним – самый светлый и самый освещенный фрагмент картины. Все в этом пейзаже дышит движением, а само полотно наполнено какой-то утраченной естественностью. Даже город вдали кажется каким-то продолжением горной цепи, а не рациональным порождением рук человеческих.

Дополнительные акценты художник расставляет за счет цвета и света. Так, например, нельзя не обратить внимания на резкий контраст холодных оттенков моря и берегов и теплых (в целом) – закатного неба. Ярко-красные флаги, развевающиеся на мачтах судов, придают дополнительную энергию движения рисунку. Айвазовский уже в этой ранней картине применяет свой излюбленный прием смешения цветов для достижения максимального эффекта естественности морской волны. В целом, несмотря на резкие контрасты, отчетливых, строгих границ между цветами почти нет.

Таким образом, колорит и свет создают легкое и светлое настроение – в соответствии с общей идеей картины, призваны акцентировать внимание на композиционном центре, усиливают некое ощущение "полета", романтики и желания отправиться в плавание немедленно.

Что касается произведения Лагорио, то справедливо будет сказать, что общий колорит картины преимущественно холодный, тональный. Общий тон при этом светлый.

Если на картине Айвазовского зрителю, наблюдающему с набережной за происходящим на полотне, открывается горизонт, который не способны до конца скрыть ни далекие очертания кораблей, ни силуэт города, то на холсте Лагорио горизонт недоступен, и взгляд теснится в пространстве, обрамленном городом. Художник умело создает контраст между естественным и искусственным, между природой и рукотворными вещами. Горы на заднем плане подернуты дымкой облаков, зелень, покрывающая их, стирает резкие границы, прямые линии. Выступающие на передний план дома, отличаются однотонными цветами, и даже тени не вносят существенной коррективы. Их прямые углы и линии взяли верх над естественной плавностью природы. Парусник, который, казалось бы, словно сошел с полотна Айвазовского, лишь прикидывается таковым – мачты являются лишь дополнительным атрибутом к трубам. Но и этот гигант находится на привязи – в левой части картины изображен бакен, который ограничивает волю корабля. Даже вода, закованная в гранит бухты, не смеет шелохнуться и подчинена воле прогресса. В отражении можно без труда разглядеть прямые линии, почти не изломанные рябью. Картина наполнена статичностью, в отличие от полотна Айвазовского.

Таким образом, колорит создает общее настроение покоя, но не умиротворения, а скорее, примирения, отчасти, вынужденного, а в качестве единственной возможной "надежды" на торжество природы, автор предлагает зрителю горный массив на заднем плане.

Говоря о сугубо технических аспектах исполнения каждой из картин, следует отметить, что на полотне Ивана Константиновича фактуры как таковой почти нет, поверхность почти гладкая. Художник применяет широкий, энергичный мазок для больших и темных плоскостей берегов, воды, неба. Вместе с этим, мелкие детали (освещенные вершины волн, оттенки зданий города) переданы легкими, небольшими, точечными движениями кисти – эти мелкие светлые мазки на фоне более и густых создают эффект света из глубины холста. При изображении воды энергичный открытый мазок усиливает эффект движения массы воды.

Что же касается произведения «Батум», то с полной уверенностью можно сказать, что множество мелких мазков при изображении воды парадоксальным образом не создают хаотический эффект. А общая чуть ли не лакированная картина впечатляет тонкостью и кропотливостью работы.

Мнения о композиционном центре картины «Керчь» расходятся. Некоторые отмечают, что им является пылающий диск солнца; другие, что его роль выполняет сама Керчь на дальнем плане, расположенная ближе к правой стороне; третьи, что им является момент перехода пламенеющего неба в вечернее море, их соприкосновение, чтобы подчеркнуть мрачность моря, уходящего в ночь и яркость под небесами. Ведь очевидно, что сюжетно-композиционным центром является сам город, которому посвящена рассматриваемая нами картина. Впрочем, так как Керчь немыслима в отрыве от моря, то, разумеется, и Айвазовский немыслим без него же. Но кажется, что на самом деле композиционным центром является пересечение горизонтальной линии границы света и тени, и вертикальной линии солнечной дорожки на воде. Таким образом, художник разделяет картину на четыре части. Правой частью полновластно владеет сама Керчь, но внимание на себя оттягивают и два скромных рыбачьих суденышка. Левую часть заполняет фигура фрегата, на фоне ему же подобных собратьев, но не лишены внимания и редкие пешеходы вдоль набережной. В данной картине он объединяет два настроения погоды: солнечный вечер и в то же время пасмурное море, чтобы подчеркнуть этим многоликость природы. Также горизонтальная линия вызывает ассоциации разделения всего в мире на две противоположные вещи, например день и ночь, черное и белое, добро и зло. Впрочем, как мы знаем, даже бушующее море не являлось в его полотнах воплощением зла. Скорее – это его эфир, его жизненная сила, которой он питается.

Подтверждением вышесказанному могут служить слова самого художника, о том, как надо смотреть его картины. Не давая места какой бы то ни было двусмысленности, он рекомендует найти на полотне наиболее яркую точку, тот источник света, который сразу же бросается в глаза и, задержав на нем взгляд, затем, двигаться взглядом по картине. К примеру, когда его упрекали, что «Лунная ночь» не закончена, он утверждал, что если зритель «обратит главное внимание на луну и постепенно, придерживаясь интересной точки картины, взглянет на прочие части картины мимоходом, и сверх этого, не забывая, что это ночь, которая нас лишает всяких рефлексий, то подобный зритель найдет, что эта картина более окончена, нежели как следует»¹¹.

Композиционным центром полотна «Батум» является могучий паровой фрегат. Он же выполняет и роль геометрического базиса по закону композиции – внимание зрителя сразу фокусируется на нем. В качестве сюжетной основы выступает собирательный образ грузинского Кавказа с его горами, бухтами, своим климатом, укрытым густыми облаками, и пока еще сонным укладом жизни, который уже стал меняться. В картине присутствует едва уловимое движение, но оно несколько ограниченное – это и прикованный к бакену фрегат, и снующие погрузочные шлюпки, и вздыбленные облака, заключенные меж горных вершин. Пространство картины замкнутое, так как на втором плане оно ограничено чередой уютных домиков, плавно переходящей в горную гряду на третьем плане. А единственное место, где очевидно расположен вход в бухту и должна быть линия горизонта, закрыто корпусом корабля и густой сетью облаков. Лагорио, также как и Айвазовский, использовал закон типизации, он передал на своей картине собирательный образ изображаемого города. В картине присутствует движение, потому что организация зрительного впечатления строится на мысленном проникновении в иллюзорную глубину пейзажа. Размер картины играет в восприятии не маловажную роль, у нас большая по размерам картина соответствует выбранной теме изображения и подчеркивает ее значимость.

Композиция работы Айвазовского является ассиметричной, все элементы расположены последовательно, с постепенным нарастанием. В картине присутствует движение, чему свидетельствуют развевающиеся флаги на мачтах, направление волн вдоль линии берега, парящие чайки. Пространство картины открытое, так как линия горизонта присутствует. Яркие краски в верхней части, волны, приводящее в движение все пространство картины, придают картине яркость и полнокровность, что при взгляде на них настроение невольно проясняется. Организация зрительного впечатления строится на мысленном проникновении в иллюзорную глубину пейзажа. Здесь также есть присутствие таких средств выразительности, как контраст цвета. Цветовой контраст делит картинную плоскость сверху вниз на две части, о чем более подробно упоминалось выше.

Колорит в картине «Керчь» теплый, несмотря на, казалось бы, огромный массив голубого неба. Композиция картины в цветовом понимании многоцветная, здесь используются такие цвета, как красный, желтый, голубой, зеленый, серый, черный, дымчатый и другие цвета, как холодной, так и теплой гаммы. Комбинация цветов негармоничная и неуравновешенная, так как в нижней части картины цвета более темные, а в верхней – более светлые цвета. Освещение идет из глубины картины, практически из центра. В верхней части краски более светлые, насыщенные и яркие. Интенсивными цветами являются цвета в верхней и левой части картины, так как этот участок лучше освещен, а, следовательно, более яркий. Здесь практически отсутствует контраст по насыщенности. Теплый колорит в картине оттеняется за счет зеленого и темно-синего цветов. Тип колорита полихромный, присутствуют различные цвета; вид колорита абсолютный, потому что здесь цвета соответствуют изображаемым предметам. Картина носит живописный характер.

Говоря о композиции картины «Батум», следует отметить, что здесь используются такие цвета, как голубой, зеленый, белый, коричневый, серый, оранжевый. Комбинация цветов гармоничная, уравновешенная, так как более темные цвета используются в нижней части картины, а светлые цвета – в верхней части. Освещение идет из глубины картины к зрителю, потому что дальний план хорошо освещен, фасады домов даже в отдалении четко видны, солнце пробивается из-за облаков, а на передних планах свет плохо рассеивается и фасады затемнены. По освещению можно предположить, что на картине изображен полдень или первая половина дня. Поэтому цвета на всем пространстве картины весьма интенсивны. Здесь используется контраст по насыщенности, на первом плане цвета более яркие и насыщенные, а на дальних планах цвета чуть более бледные и приглушенные. Колорит в произведении смешанный, здесь в равной степени используются и цвета холодной гаммы, и цвета теплых оттенков. Тип колорита полихромный, присутствуют различные цвета; вид колорита тональный, так как на некоторых участках картины цвет более насыщен, а на некоторых – более приглушен. Картина носит живописный характер.

Продолжая анализ, следует отметить, что картина «Керчь» написана на мелкозернистом холсте маслом. Уже здесь, в этой ранней работе, можно обнаружить начало того знаменитого явления, которое потом получит имя «волны Айвазовского». Глядя на фрагмент картины, на котором художник изобразил солнечную дорожку за двумя беседующими мужчинами, мы видим ее, едва ли не прозрачную волну, зыбкую, трепещущую, изменяющуюся, живую. Нет, это еще не то совершенство света и цвета, образец гладкости и прозрачности. Художник придет к этому, в совершенстве освоив технику лессировки, иными словами, слой за слоем накладывая краски друг на друга.

Картина Лагорио также написана на мелкозернистом холсте маслом. Пейзаж, созданный Львом Феликсовичем, очень реалистичен и выписан до мелочей. Никаких небрежных крупных мазков, никакого целого, складывающегося из частичек. Он детализированный, аккуратный, очень внимательный к мелочам. Такая характеристика техники письма подходит и нашей картине, поэтому слои на этой картине определить точно нельзя. Но очевидно, что мастер часто использовал лессировки, это не исключение и для нашей картины. Благодаря лессировке поверхность моря кажется гладкой и прозрачной как зеркало. Эта особенность письма стала характерной для творчества Лагорио, которую он приобрел еще в ранних работах, в итальянских видах, где, по мнению критиков, проявился неповторимый почерк Лагорио, которому он будет следовать почти на протяжении всей жизни. Для него не было второстепенных, малозначительных деталей. Все написано точно до мельчайших подробностей. Детально показана каменная кладка домов, оснастка лодок и кораблей. Работы Лагорио всегда «фотографичны». Итальянская школа немало привнесла в творчество Лагорио, сделала его более изощренным, изысканным. Ее внешнее спокойствие в сочетании с психологизмом, присущим русским художникам сделали картины мастера особенно выразительными. 

Мазок на картине скрытый или, как его еще именуют, сплавленный. Картина представляется зрителю абсолютно, неправдоподобно гладкой, словно ее не написали. Она до крайности похожа на гигантскую великолепную фотографию. Это стало возможным именно благодаря сплавленному мазку, подобный характер которого преобладал в большинстве работ Льва Феликсовича.

Пейзаж «Керчь» уже отчасти выполнен в свойственной Айвазовскому манере – как правило, он уделял особое внимание лишь основным моментам. В этой картине четкой прорисовки удостоены лишь корабли. Вид на холсте делится на три плана. На первом плане, в левой стороне, нарисован небольшой, слабо освещенный островок набережной с несколько беспорядочной группой людей и каких-то вещей. Данный участок мостовой как бы предусматривает стоящего на ступеньках человека, смотрящего на окружающий пейзаж.

На втором плане в центре располагается сама бухта и рейд с множеством кораблей и лодок, скользящих по волнам под лучами солнца. Море изображено как бы сразу в нескольких условиях погоды, с одной стороны темное и непривлекательное в пасмурную погоду, с другой – синее, переливающееся на солнце. В левой части бухта превращается в настоящее море в полных правах, а в правой от берега начинает своей путь небольшой баркас который едва выделяется на фоне темной воды.

На третьем плане изображен один из самых древних городов Причерноморья, некогда называвшийся Пантикапей и Босфор, что расположился в восточной части Крыма на берегу Керченского пролива, у подножия и на склонах горы, получившей имя Босфорского царя Митридата I Великого. Айвазовский изображает северо-восточную панораму города и городского холма с взбегающими по нему постройками таким образом, что у зрителя возникает ощущение, словно он видит мираж, видение того, легендарного города, с его портиками и колоннадами, а на вершине высится Пантикапейский акрополь.

Как и пространство картины «Керчь», пейзаж «Батум» можно разделить на три плана.

На первом плане картины художник изобразил зеркальную гладь полуденного моря, но изображает очень ограниченный участок бухты. Вероятно, замысел мастера состоял в том, чтобы впечатлить зрителя махиной корабля, которому, как кажется, пространство бухты чуть ли не мало. Прозрачная вода хрустально чистой лагуны, бакен в виде обросшей водорослями бочки и копошащиеся возле него работники, написаны почти в упор. Здесь используются насыщенные цвета: коричневый, многочисленные оттенки синего и голубого, для написания моря, яркие пятна сиреневого, желтого цветов для изображения одежды рабочих, красно-оранжевый для ватерлинии на судне, белый и другие цвета.

Небольшой по площади, но выразительный второй план представляет собой узкую полоску застроенной, опрятной, но несколько местечковой набережной, с нарастанием по горизонтали к правой части картины. Видно, что на этой узкой полоске суши, отвоеванной у моря, сосредоточена вся провинциальная жизнь недавно приобретенной территории российского государства. Вот, казалось бы, богатые дома стоят ближе к зрителю, и тут же мы видим, что это единственная роскошь, которую может позволить себе молодой город. Потому что в двух шагах от этих небольших особняков к берегу россыпью пришвартованы полдюжины лодок, большая часть которых просто вытащена на песчаный берег. Может быть, это только пока. Потому что дома, совершенно очевидно, новые, то есть принадлежат новым хозяевам, наверняка, не без коммерческой жилки. Пройдет немного времени, и набережная оденется в камень. Символом этого грядущего прогресса посреди сонной, неторопливой, расплавленной действительности, как раз и служит паровой фрегат – новинка императорского флота. Пройдет время, и гладкая и горячая как ртуть вода уже не будет без искажений отражать облака, а будет биться о каменные молы волнами от больших кораблей. Художник использует чистые и яркие цвета, такие как белый, оттенки коричневого от кирпичного до песочного, чтобы максимально контрастно отделить искусственное от природного. Но при этом это искусственное не выглядит чужеродным. Оно выглядит закономерным. Так же как и блестящая на солнце темно-коричневая громада на первом плане.

На третьем плане, высятся, уходя в облака, зеленые горы Кавказа которые сменяют водную стихию, и небо с едва ли не остановившими свой бег облаками. Это единственное, что остается неколебимым, и они полны первозданной дикостью и очарованием. Наверное, такими же видел холмы Таити, или вулканы Гавайев Джеймс Кук. По крайней мере, именно такие ассоциации вызывает этот удаленной от зрителя пейзаж. Несмотря на такую удаленность, художник и здесь проявляет завидное усердие – можно разглядеть отдельные деревья в лесной массиве, с такого расстояния, напоминающего мох. И так мягко, тепло Лагорио изображает свет, ложащийся на их пологие склоны, сбегающие к морю, что можно даже на мгновение мысленно перенестись туда без видимого труда. Горы здесь представлены почти как силуэт бледными и слегка приглушенными цветами. Лев Феликсович использует очень мягкие переходы голубого и зеленого цветов различных оттенков, но преимущественно теплых. Небо изображено в двух основных цветах, белом и голубом, с различными их оттенками. А над центром картины за облаками автор мастерски изобразил увязшее в облаках солнце, озаряющее их изнутри золотым свечением.

Картина «Керчь» не занимает особо значительного места в творчестве художника, особенно, если вспомнить, что за свою долгую жизнь он написал около 6000 полотен. Но она явилась предпосылкой к созданию великолепнейшей и признанной вереницы шедевров подлинного певца моря. Значит, она все-таки занимает определенное место в творчестве великого мариниста, своего рода, одна из первых ступенек.

Картина «Батум» не занимает какое-то особенно значительное место в творчестве художника, но является блестящим примером творчества зрелого мастера, одним из образчиков позднего Лагорио. Данная работа весьма известна людям, интересующимся творческим наследием маринистов, либо представителей художников-киммерийцев вообще, и Льва Феликсовича в частности. Полотно «Батум» неизменно упоминается в многочисленных работах искусствоведов о творчестве живописца.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Творчество легендарного русского мариниста, певца морской стихии Ивана Константиновича Айвазовского, является, наверное, одной из наиболее изученных глав в истории отечественного искусства. И, тем не менее, то обширное наследие, которое художник оставил своим потомкам, рассеянное по всему миру, продолжает быть неиссякаемым источником для исследования, изучения, подражания и восхищения. Пройдя путь от романтизма к реализму в живописи, он овладел широчайшим арсеналом изображения водной и воздушной стихий.

Одной из первых ступеней к Олимпу стала командировка на свою малую родину, в Крым, организованная Академией Художеств. В картинах этого периода уже отсутствует та непринужденность письма, которая была характерна для его академических работ, но в них уже различимы поиски собственного языка.

Первый, и, возможно, лучший ученик Айвазовского, Лев Лагорио больше половины картин в своем творчестве также посвятил морю. Раз и навсегда, восхитившись гением Айвазовского, однажды побывав на побережье, он вечно слышал прибой морской волны в своем сердце, и страсть к океану стала его сильнейшей привязанностью.

Если первая пенсионерская поездка его учителя состоялась в Крым, то дебютной поездкой для молодого Лагорио оказалось его путешествие на Кавказ. С тех пор, Кавказ стал одной из любимых тем в творчестве художника, к которой он обращался в самые разные периоды своего творчества, став, в том числе, хроникером знаковых событий истории, а в отсутствии таковых, запечатлевал прекрасные и быстро меняющиеся виды местности.

Картина «Керчь» (1839) исполнена в панорамном плане, что и некоторые иные картины этого времени. Город написан с далекого расстояния, со стороны античного городища Мирмекий.

Полотно Лагорио также реализовано в горизонтальном формате, но гораздо большего размера. Изображение представляет собой картину жизни сонного городка, в который вторгается современность.

Обе картины можно условно разделить на три плана. Центром своей работы Айвазовский выбирает яркий солнечный диск, детально изображает лишь парусный фрегат, и наполняет все изображаемое движением и жизнью. Лагорио фокусирует внимание на паровом фрегате, не забывая тщательно выписывать мельчайшие подробности, и придает картине статичность.

Айвазовский не боится ярких красок, которыми он изображает цвет упругой зеленой волны и алеющего неба с ярким пламенеющим пятном заходящего солнца над горизонтом. Отсюда начнутся бесчисленные рассветы и закаты, прославившие талант художника. Отринув компромиссы старых мастеров, изображавших солнце мягко, вполсилы, начинающий живописец постарался передать свет солнца так, чтобы он пылал и сверкал на полотне — так, как он видел это в действительности. Это несомненный отзвук романтизма, которым тогда увлекался художник.

Полотно «Батум» (1881), несомненно, наследует традиции реализма в искусстве, являясь одной из картин, написанных по заказу, для того, чтобы висеть в богатой гостиной. Но при этом, язык не повернется назвать это произведение утилитарным искусством. Блестящее исполнение картины вкладывает в нее душу, а благодаря великолепному владению техникой лессировки, изображаемое на полотне становится просто фотографически правдоподобным, практически осязаемым.

«Керчь» стала одной из первых полностью самостоятельных работ Айвазовского, в ней уже определенно обнаружились его поиски своего стиля, и обозначался курс, по которому двинулось развитие его искусства. Яркость тех красок, которыми он будет всю жизнь изображать любимое море, поначалу покажется обескураживающей, а потом окажется, что иначе море и нельзя писать.

Картина «Батум» стала одной из многих в ряду работ, заказанных уже именитому мастеру. Однако, не знающий умеренности в работе и внимательный к мелочам Лагорио, выполнил заказ со всей присущей ему скрупулезностью, что в очередной раз подтвердило его высочайшее мастерство.

Ученик и Учитель не были соперниками. Выбранный ими жанр давал широчайший простор для творчества. Айвазовский обессмертил свое имя, создав большинство современных канонов маринистики. Лагорио, будучи не только учеником, но и почти ровесником Ивана Константиновича, двигался по пути своего великого современника, но не след в след, а развивая созданные каноны.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

Барсамов Н. С. И. К. Айвазовский. 1817—1900. — М., 1962.

Барсамов Н.С. И. К. Айвазовский. О мастерстве художника — М., 1967.

Бенуа А. Н. История русской живописи в XIX веке / Сост., вступ. ст. и комм. В. М. Володарского.— М.: Республика, 1995.— 448 с.: ил.

Вагнер Л., Григорович Н. Айвазовский. — М., 1970.

Лагорио, Лев Феликсович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона: в 86 т. Т. XVII СПб., 1896. С. 229—230.

Майорова Н. О., Скоков Г. К. Лев Феликсович Лагорио. – М. Белый город, 2006.

Мальцева Ф. С. Мастера русского пейзажа. 1870-е годы – М., Искусство, 1999.

Пилипенко В.Н. Айвазовский 1817 - 1900 — М., 1983.

Савельева А. В. Русская живопись. – М., Кристалл, 2007 г.

Федоров-Давыдов А. А. Русский пейзаж XVIII — начала XX века. — М., Советский художник, 1986.

Интернет-ресурсы

Айвазовский Иван Константинович. Сайт о жизни и творчестве художника. [URL:] http://see-art.ru/?item=a1786654-1266-444f-a996-f1568217a1e7. (дата обращения: 25.12.2018).

Крымология. Лагорио, Лев Феликсович. [URL:] http://krymology.info/index.php/Лагорио,_Лев_Феликсович# (дата обращения: 12.01.2019).

studbooks.net. Анализ некоторых картин художника. [URL:] https://studbooks.net/507635/kulturologiya/analiz_nekotoryh_kartin_hudozhnika (дата обращения: 03.01.2019).

Юлиана Логинова. Русские художники-маринисты. Онлайн-журналPorusski.me [URL:] https://porusski.me/2016/07/03/011-kultura-russkie-hudozhniki-marinisty/ (дата обращения: 12.12.2018).

СПИСОК ИЛЛЮСТРАЦИЙ

1. И.К. Айвазовский. Керчь. 1839. Холст, масло. 51х71 см Оренбургский государственный музей изобразительных искусств.

2. Л.Ф. Лагорио. Батум. 1881. Холст, масло. 135 х 207 см Оренбургский государственный музей изобразительных искусств.

ИЛЛЮСТРАЦИИ

1. И.К. Айвазовский. Керчь. 1839. Холст, масло. 51х71 см

2. Л.Ф. Лагорио. Батум. 1881. Холст, масло. 135 х 207 см

Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/418652-sravnitelnyj-analiz-proizvedenij-kerch-i-k-aj