Мастер и музыка

Методическая разработка

«Мастер и музыка»

выполнила преподаватель МУ ДО «Детская школа искусств» пгт.Междуреченский

Рукавишникова Наталья Юрьевна

«Музыку нельзя не любить. Где музыка,

там нет злого».

М.Булгаков

Страсть к музыке была у Булгакова наследственной. Сестра писателя Надежда Афанасьевна Земская вспоминала: «У нас в доме все время звучала музыка. Еще отец играл на скрипке. Прекрасной пианисткой была мать. Сестра варя, окончив гимназию, пела в хоре Кошица, который был одно время дирижером и хормейстером Киевской оперы. Сестра училась в консерватории по классу рояля. Консерваторцем был Александр Гдешинский, самый близкий гимназический товарищ Булгакова. Он часто бывал у нас и часто играл на скрипке. Младшие братья – Николай и Иван – участвовали в гимнастическом оркестре…Мы очень любили театр. Но особенно увлекались оперой. Михаил Афанасьевич музыке почти не учился, но на пианино играл хорошо – большей частью из «Фауста», из «Аиды», из «Травиаты». Пел. У него был мягкий баритон. В школьные годы он мечтал стать оперным артистом. На столе у него стоял портрет Льва Сибирякова – очень популярный в те годы бас – с автографом: «Мечты иногда претворяются в действительность».

Приметы музыкальной атмосферы, царившей в киевском доме семьи Булгаковых, всегда жили в памяти писателя, проникая и на страницы его прозы. Прямой отблеск тех лет – в рассказе 1922 года «Красная корона». Краткий фрагмент – сон-воспоминание о брате Николае, ушедшем на войну: «Да, вот сумерки. Важный час расплаты. Но был один раз, когда я заснул и увидел гостиную со старенькой мебелью красного плюща. Уютное кресло с треснувшей ножкой. В раме пыльной и черной портрет на стене. Цветы на подставках. Пианино раскрыто, и партитура «Фауста» на нем».

Мечта стать оперным артистом, как, впрочем, и многие другие мечты писателя, не осуществились. Однако судьба вновь и вновь связывала его с музыкой, и не только как любителя.

Начало двадцатых годов. Владикавказ. Булгаков служит здесь заведующим литературной секцией в подотделе искусств городского ревкома. Время было горячее, полное надежд и энтузиазма. Духовные ценности стали доступны для новой, небывало огромной аудитории. Ее эстетическое воспитание входило в круг важных задач революционной власти. Чуть ли не каждый день во Владикавказе проходили разного рода концерты и даже оперные спектакли. Подобные музыкальные акции непременно сопровождались пояснительными лекциями – ведь массовый слушатель был не особенно подготовлен к восприятию серьезного искусства. «Вступительные слова» предваряли программы из произведений Баха, Гайдна, Моцарта, Грига. Произносить их порой приходилось самому заведующему литературной секцией.

С грустью можно заметить, что уже тогда молодой литератор стал мишенью для воинствующих ниспровергателей «вчерашнего» искусства. На страницах владикавказской газеты крепко доставалось Пушкину, Чайковскому и, конечно, их «буржуазному» подголоску Булгакову.

Киев – город юности, город воспоминаний. Москва – город писательской судьбы. Несмотря на свою холодноватую светскость, даже презрительность, Булгаков был, очевидно, человеком достаточно контактным. Во всяком случае, вскоре после приезда в Москву он оказался в средоточии художественной жизни столицы.

Дружеские встречи с участием писателя нередко сопровождались музыкой. Порой Булгаков и сам был непрочь помузицировать. Вот и в день знакомства с Любовью Евгеньевной Белозерской-Булгаковой он, по ее словам, подсел к роялю и стал напевать какой-то итальянский романс и наигрывать вальс из «Фауста». В доме известного художника Михаила Михайловича Черемных он вместе с хозяином и под фортепианный аккомпанемент его жены распевал вокальные дуэты, в том числе из «Севильского цирюльника».

Однако чаще ему все-таки доводилось быть слушателем. Амплитуда его музыкальных вкусов была весьма широка. Вместе со своим другом, врачом-хирургом Николаем Леонидовичем Глодыревским он ездил на вечера к профессору Алексею Васильевичу Мартынову, где медицинские светила, отличные подготовленные в музыкальном отношении, с увлечением разыгрывали классические камерно-инструментальные ансамбли.

В памяти современников сохранились и эпизоды летнего отдыха Булгаковых на даче под Москвой, в Крюкове. Несколько дружных семей жили в одном доме и по вечерам сходились в гостиной, где стоял рояль. На нем играл композитор Николай Иванович Сизов, писавший, кстати сказать, музыку ко многим постановкам Театра имени Е.Б.Вахтангова и МХАТа, где, безусловно, соприкасался с Булгаковым. Завзятыми музыкантшами были и жившие здесь сестры Понсовы, представительницы известной аристократической семьи.

С уверенностью можно утверждать, что гитара звучала и в киевском доме Булгаковых. Но особенно любил он слушать пение Анны Ильиничны Толстой, внучки великого писателя, которая была женой литературоведа П.С.Попова, друга Булгакова. С покоряющим обаянием пела она, в частности, песню «Весна идет, манит, зовет», которую, по ее словам, любил и автор «Войны и мира». Иногда Анна Ильинична сама играла на гитаре, иногда ей аккомпанировал кто-нибудь из гостей.

Но, конечно, музыкальные пристрастия Булгакова не ограничивались домашним кругом. По свидетельству Л.Е.Белозерской, они регулярно бывали в концертах, слушали приезжих виртуозов, в том числе пианистов Эгона Петри и Карло Цекки, посещали выступления Персимфанса (Первого симфонического ансамбля без дирижера).

С годами в круг музыкальных знакомств Булгакова входят и многие известные композиторы. Он был частым гостем в доме С.Н.Василенко, встречался с А.А.Спендиаровым; позднее, уже, так сказать, на деловом уровне поддерживал контакты с Прокофьевым и Шостаковичем, которые собирались писать оперы на сюжет его пушкинской пьесы. Близким приятелем писателя был дирижер А.Ш.Мелик-Пашаев. Их дружба еще более укрепилась в пору совместной работы в Большом театре.

Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/263737-master-i-muzyka