Филологический анализ статьи И.Н. Сухих по поэме В. Ерофеева «Москва-Петушки»

Антонова Анна Николаевна

Филологический анализ статьи И.Н. Сухих «Заблудившаяся электричка» по поэме В. Ерофеева «Москва-Петушки»

Игорь Николаевич Сухих окончил филологический факультет Ленинградского государственного университета (1976), в 1979 году защитил кандидатскую диссертацию, в 1990-м – докторскую диссертацию.

На сегодняшний день преподает на кафедре истории русской литературы филологического факультета СПбГУ. Член Союза писателей Санкт-Петербурга. Член редколлегии журнала «Нева», «Новой Библиотеки поэта», газеты «Литература».

Лауреат премии журнала «Звезда» (1998) за цикл статей о русской классике, Гоголевской премии (2005) за книгу «Двадцать книг XX века»

Автор более 500 работ по истории русской литературы и критики XIX-XX вв. Составитель и комментатор собраний сочинений И.Бабеля (В 4 т.), М.Булгакова (В 3 т), М.Зощенко (в 7 т.), Чехова (В 5 т), сборников И. С. Тургенева, А. А. Фета, Н. А. Некрасова, Л. Н. Толстого, В.Высоцкого, антологий русской критики об А. П. Чехове, «Отцах и детях», «Грозе», «Войне и мире» и др.

И. Н. Сухих – научный руководитель и редактор учебно-методического комплекса по литературе XVII - XX веков для 5-11 классов (Москва, Издательский центр «Академия»).¹

«Заблудившаяся электричка» напечатана в журнале «Звезда» в 1970 г.

Сухих рассматривает произведение с двух сторон:

Да ничего особенного: едет пьяница в электричке” (Г. Ерофеева).

“Я вообще считаю, что “Москва — Петушки” — это экскурс во всю культуру человечества, особенно в русскую” (А. Леонтович).

И то, и другое — правда. Но между историей пьяницы в электричке и культурной энциклопедией, вообще говоря, — бездна. Соединить обе точки зрения в одном кругозоре совсем непросто. Сор в ерофеевской поэме лежит на поверхности и, кажется, скрывает смысл. Внешняя тема и фабула находятся в сложных отношениях с сутью.

По поводу цитатности текста критик высказывает мнение, что не стоит искать к каждому слову поэмы десятки параллелей из Евангелия и из других источников. Но также он не отказывает в символичности текста. Свою точку зрения он высказывает так: “Соединение цитат из разных авторов в единый текст, своеобразный центон, где смысл возникает, прежде всего, из столкновения иной раз прямо определимых <…>, иной раз не опознаваемых глазом обычного читателя <…> фрагментов, создает впечатление единого потока, в котором все может быть цитатой, а может ею и не быть”. Придерживается средней позиции.

Многие критики сравнивают, соотносят героя поэмы с Иисусом. Сухих же не видит между ними связи: «Если в нескольких случаях герой сравнивает себя с Иисусом, причем иронически, стоит ли генерализовать эту аналогию? (Ведь сына у Спасителя не было, а ерофеевский герой собственного сына не исцеляет: различий в упомянутой сцене больше, чем внешнего сходства.)».

Довольно резко отзывается о критиках, которые в букве Ю видели имя любимой женщины Ерофеева или же само слово люблю: «Никакой Юлии у Венички—героя поэмы нет; есть лишь безымянная “любимейшая из потаскух, белобрысая дьяволица”. Видеть в “ю” шифровку слова “люблю” еще более проблематично: почему же тогда не “л”, не “б”? и кого он в данном случае любит?»

Рассматривает жанровую структуру поэмы. Внешняя фабульная рамка перенимается у Гоголя. Находит много общего с Маяковским, вплоть до цитат из стихотворений. Находит в поэме и жанр мемуара – алкогольный мемуар. Здесь есть также и производственный роман (относится к истории бригадирства). Есть и детектив, и путевой очерк (там, где он рассказывает о жизни заграницей).

Сам критик в начале статьи пишет, что выделять цитаты не имеет смысла, сам же постоянно ищет ассоциации и аналогии в культурном пласте: «Граница между сном и явью здесь, как в романтической (или пародийно романтической) повести (“Страшное гаданье” А. Бестужева-Марлинского, “Гробовщик” Пушкина). Начиная с главы “Орехово-Зуево — Крутое” логика движения в реальном пространстве, до поры до времени все-таки сохраняемая, сменяется странным странствием электрички, становящейся похожей на гумилевский “Заблудившийся трамвай” … вполне сопоставимых с упомянутыми тургеневскими “Senilia” . И так на протяжении всей статьи, ищет похожие места из литературы.

Важным мне показалось наблюдение критика о том, что «Едва ли не каждый персонаж, эпизод, поворот сюжета апеллирует к памяти жанра. Ерофеев с легкостью, весельем, отвагой пробегает по лестнице жанров, берет музыкальный аккорд, в котором минор не является доминантой. Цитаты лишь расцвечивают и подчеркивают эту артистичную жанровую и мотивную игру».

Рассматривает тему юродства по отношению к главному герою. «Веничка, таким образом, — не и.о. Спасителя (“Веничка продолжает вести себя как Иисус”. — Э. Власов), а современный юродивый, для которого похабство становится формой святости, способом обнаружения ненормальности “нормальной” советской жизни».

Анализируя язык поэмы, критик делает важное замечание, что в языке героя преобладют высокопарные слова и слова низкого стиля, а вот среднего стиля нет вообще. Необходимый эффект он как раз извлекает из их резкого столкновения. За маской пьяницы в электричке возникает фигура прирожденного филолога.

Сама статья написана несложным языком. Статья не только о поэме Еровфеева, Сухих вставляет в текст размышления о литературе вообще, воспоминания о Ерофееве, истории из своей жизни. «Толстой радовался, обнаруживая в письмах Фета новые стихи вперемежку с жалобами на подорожавший керосин: такое сочетание казалось ему признаком истинного таланта. И в этом смысле ерофеевские записные книжки талантливы. Списки долгов (Евтюшкину — не тому ли трактористу-соблазнителю, за которым гнались эриннии? — 50 коп.)». “Перед расставанием: “Веничка, когда же ты возьмешься за перо?” Веничка: “У меня болит попа от уколов”. — “Но ты же не ею пишешь!” (Дневник Н. Шмельковой, 25 апреля 1988 г.).

Чувство юмора критика прослеживается уже с самого начала статьи, когда он замечает очень важную, по его мнению, деталь: «Книга Венедикта Ерофеева, уже прочитанная в самиздате, опубликованная в Иерусалиме (1973) и Париже (1977), переведенная на полдюжины языков, в СССР впервые была напечатана в журнале “Трезвость и культура” (1988—1989)»

И завершает статью фразой : «Может быть, смысл явления Венедикта Ерофеева в том, чтобы заподозрить дар в любом похмельном уличном встречном».

Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/313356-filologicheskij-analiz-stati-in-suhih-po-poje