Доклад на тему «Древнерусская живопись. Творчество Ф. Грека, А. Рублёва, Дионисия»

Доклад на тему

«Древнерусская живопись. Творчество Ф. Грека, А. Рублёва, Дионисия.»

Автор-Медведева Ирина Викторовна педагог дополнительного образования город Екатеринбург МБУ ДО «Детско-юношесктй центр» КМЖ «Искорка».

Содержание.

1.Вступление. Византийская школа иконографии и её влияние на становление творчества древнерусских иконописцев.

2.Гении древнерусской живописи:

а) Феофан Грек как представитель новгородской школы живописи;

б) Андрей Рублёв и его шедевры;

в) Дионисий: фрески Ферапонтова монастыря.

3.Заключение. Значение творчества древнерусских художников в русской культуре.

В конце десятого века Русь приняла христианство от Византии. Киевский князь Владимир, согласно преданию, направил своих гонцов в чужие края, чтобы испытать разные веры и выяснить, какая самая лучшая для Руси. Когда в Царьграде они попали в храм святой Софии, то были поражены и зодчеством, и живописью, и архиерейским пением. И послы русского князя пленились этой красотой. Византийская художественная система тогда была самой совершенной в мире. Восхищаясь знаменитым царь градским храмом, византийским богослужением, они сравнивали с тем, что видели на Западе. Подобной красоты они не видели нигде. И это не случайно: Византия-прямая наследница древней греческой культуры с её античным театром, божественными храмами, скульптурами древних богов и богинь. Красота! Преемственность в красоте. Как отмечают историки, наследие античности проникло на Русь из источников, где ещё жива была эллинская традиция, а не в римской переработке, как на латинский Запад.

Врождённое чувство прекрасного было свойственно русскому человеку. Неслучайно на Руси существовал культ «Владимирской богоматери» как нравственного и эстетического эталона. Стремление к красоте и её разящая убедительность очень ярко запечатлены в летописном сказании о выборе вер. Пройдёт несколько веков, и русские художники в своей самобытности достигнут небывалых вершин, обновят и оживят померкнувшее в остальном мире великое византийско-эллинское начало. Древнерусское искусство учёные датируют примерно в рамках 10-17 веков. В эти годы на Руси действует много монастырей, при них работают иконописные мастерские. Художники –иконописцы в каждом монастыре придерживались своих традиций изображения святых, передавали эти традиции молодым художникам-монахам. Постепенно сформировалось несколько школ иконографии, самыми знаменитыми из них были новгородская, московская и псковская. К сожалению, далеко не все шедевры древнерусской живописи дошли до наших дней: Войны, пожары, княжеские междоусобицы разрушали храмы, уничтожали иконы. Кроме того, многие шедевры подвергались обновлению, когда поверху накладывались новые слои краски, искажая изображение. Настоящая, мастерская расчистка икон началась только в 20-е годы прошлого века. Благодаря мастерству реставраторов мы видим сегодня несравненные произведения древних мастеров.

Обратимся сначала к середине 14-го века, когда новгородская школа живописи достигла подлинной зрелости. В богатом торговом городе Новгороде особенно рано возникло отношение к иконе как к драгоценности, как к священному образу, на который любо смотреть с благоговением. «певучесть» очертаний, звонкие гаммы красок создавали в иконе веселящую душу симфонию. Такова была особенность новгородской иконописной школы. Но развитие искусства редко бывает прямолинейным. В 70-е годы новгородскую живопись ожидали серьёзные перемены. В Новгороде появился выходец из Константинополя, знаменитый Феофан Грек.

Епифаний Премудрый, древнерусский писатель, так характеризует его в своих записях: «Преславный мудрец, философ зело хитрый…и среди иконописцев – отличный живописец». Феофан Грек (такое он получил прозвище) был нанят богатым новгородцем расписать фресками церковь Спаса Преображения на Ильине.

Что же увидел Феофан в Новгороде? Он увидел народ, упорно и вдохновенно воздвигающий надёжное здание своего будущего. Увидел нацию развивающуюся, творческую и, хотя ещё не свободную, но сознающую свои возможности и свою жизненность. Он увидел город, украшенный прекрасными храмами, сияющий белизной своих стен и золотом куполов, где искусство развивалось в одном ритме с бурлящей народной жизнью. Нужно заметить, что художник прибыл из Византии, которая к тому времени лишилась своего могущества, одряхлела и впоследствии пала под напором турок.Тяжёлые испытания ожидали и Новгород: возвышалась Москва, стремившаяся подчинить себе соседние княжества, приближались страшные битвы с ордынцами. Это предчувствовал мудрый художник. Очевидно этими прозрениями и объясняется резкий поворот, встряска, как говорят учёные, которую и переживёт новгородское искусство.

Как уже было сказано, первой работой Феофана Грека стали фрески церкви Спаса на Ильине в 1378 году. На фресках художник изобразил мир грозовой, тревожный, композиция динамична и сразу захватывает зрителя в свой водоворот: тут и грозный Пантократор, и шестикрылый Серафим, и праотцы Ной, Иов, Мельхиседек, Макарий, отшельники – столпники и другие подвижники и святые. Каждому святому художник даёт сложную психологическую характеристику, но есть и общее: это люди могучего духа, стойкого характера, терзаемые противоречиями. За их внешним спокойствием кроется жестокая борьба с обуревающими человека страстями. Манера письма резкая, стремительная, темпераментная.

Останавливает внимание и глубоко впечатляет фреска, изображающая святого Макария Египетского. По церковному преданию Макарий 60 лет провёл в пустыне, жил аскетом, молился Богу.

Старец высокий, сильный, с почерневшим от жара пустыни лицом,с густой седой шапкой волос, ниспадающих к плечам, к длинной бороде, к груди. Он стоит, повернув чёрные крепкие ладони к входящему навстречу. Это жест человека, абсолютно уверенного в своей миролюбивой силе. Так порою действуют наделённые безграничной властью победители, поднимаясь над толпой. «Люди, успокойтесь!» -вещает этот жест. И люди успокаиваются, злость летает с их души. Но, возможно, он говорит другое:» Люди, вы обязательно достигнет цели, но путь к ней будет сложным. Учитесь терпеть. Терпеть и драться. За свободу! Она того стоит. Но перестаньте

драться друг с другом. Так будет лучше».

Очень выразительны глаза святого: испепеляющий взгляд, высоко поднятые брови. Образ святого старца поражает контрастом тёмного лица и тёмных рук и белой шапки волос да снежным потоком спадающей бороды. Динамическая композиция передаёт не только трагическую неуёмность святого, но и мятежный дух времени,напряжение момента. Уже в 1378 году художник как бы передал в сложном произведении самую суть предстоящих схваток русских людей с ордынцами.

Шло время. После победы на Куликовом поле продолжилось возвышение Москвы как центра русских земель. В Москву потянулись строители, торговый люд, будущая столица украшалась боярскими палатами и храмами. Прибывали художники – иконописцы. Сманили из Новгорода и Феофана Грека. Он расписывает Благовещенский собор Кремля.

Под воздействием московской традиции художник проявляет меньше динамизма и страсти, но зато больше, чем в Новгороде величавой торжественности в его работах. Москвичи толпами дивятся его хитрым мастерством. В 1405 году был завершён иконостас Благовещенского собора, великое произведение русского искусства. Летописное сказание говорит, что над росписью собора работали два мастера под руководством Феофана: Прохор, старец с Городца да чернец Андрей Рублёв. Это первое летописное упоминание о будущем великом мастере. Видимо, он был тогда ещё очень молод.

Андрей Рублёв родился между 1360 и 1370 годах, а умер в 1430-ом. Видимо, свои молодые годы он провёл в Троице-Сергиевой лавре, где и был пострижен в монахи. Образцом праведной жизни и примером для подражания был для него, как и для других монахов Преподобный Сергий Радонежский. Сергий – монах-труженик, патриот русской земли, примирял враждующих князей, благословлял князя Дмитрия на Куликовскую битву. Его пример, жизнь в Сергиевой обители дали заветы Андрею – хранить голубиную кротость, ценить её выше книжной мудрости.

До нынешнего дня сохранилось всего семь икон Рублёва. От старых мастеров они отличаются нежным сочетанием цветов и редкой гармоничностью композиции. Андрею Рублёву довелось также расписывать и Успенский собор во Владимире.

Чтобы лучше понять мироощущение и жизненную философию художника, достаточно всмотреться в изображение страшного суда Владимирского собора. По церковным канонам Страшный суд – это суровое наказание грешникам после их смерти. У старых мастеров эта сцена всегда была устрашающей. Иначе изображён Страшный суд у Рублёва. С картины на нас смотрят русские лица, Христос Спаситель выражает не византийскую суровость – он сама мудрость и доброта.

День Страшного суда представлен как момент единения, согласия людей. Фигуры у Рублёва пронизаны духом радости и бодрости, они парят и возносятся. Заветы духовного наставника Сергия навсегда остались в сердце Андрея Рублёва. Это понимали все, кто видел его работы. Не случайно любимый Сергием патриарх Никон поручил Андрею «в похвалу Сергию Чудотворцу» написать икону Троицы. Нужно заметить, что по воспоминаниям монахов, отец Сергий особенно почитал Троицу, считая, чтобы «лицезрением её единства побеждалась ненавистная рознь мира сего».

Каков евангельский сюжет Троицы? К библейскому патриарху Аврааму явилось трое прекрасных юношей, и он заклал тельца и пышно угостил их, угадав в дивных странниках воплощение троичного начала божества. Византийские художники передавали легенду во всех подробностях, а Рублёв всё сосредоточил на главном: в содержании художник выявил то, что вечно: добро, жертвенность и любовь. Что же это за мир, в который погружает созерцание «Троицы»?

«Троица» - это одна из самых прекрасных икон, созданных человеком. На картине три прекрасных ангела, символизирующих единство Божие в трёх лицах: Бог-Отец, Бог-Сын и Бог-Дух Святой. Их позы непринуждённые, одежды просты и свободны. Идёт милая беседа, она приятна и понятна им. В центре стола – чаша с головой жертвенного ягнёнка. Чаша – это символ страданий, искупительной жертвы за грехи человеческие. Центральная фигура ангела это скорее всего Бог-Отец, он ласково,

смотрит на Сына (левая фигура композиции). Персты Отца и Духа Святого указывают на жертвенную чашу, что символизирует будущие страдания сына за грехи человеческие. Глаза ангелов будто живые, во взглядах и доброта, и любовь, и умиротворение от принятого решения. Лики ангелов спокойные, задумчивые и одновременно трагические. В их позах - идея Божественного могущества и таящейся силы, а также и мирности, согласованности всех замыслов и действий. Идея согласия прекрасно просматривается и в композиции картины. Склонённые головы ангелов, их позы образуют правильный круг, и даже деревце над головой центрального ангела наклонено так, что не нарушает общей композиции. Мотив единения, согласия присутствует во всех деталях картины. Этой идее подчинён и основной фон картины: чуть желтоватый. В иконографии этот цвет называли цветом Божественного сияния.

Сияют нежные краски, пронизанные светом, чудесен рублевскйи «голубец» - чистейшая ляпис-лазурь, цвета одежды ангелов как бы играют, ласково согласуясь друг с другом.

Нельзя не сказать и о манере письма «Троицы». Краски накладывались слоями один на другой. Из-под одного живописного слоя просвечивает другой, и поэтому икона обретает объём, становится словно живой.

Стол, перед которым сидят ангелы, походит на гроб, в который был положен Христос после смерти. Но и гроб наполнен светом. Пасхальным светом Воскресения.

Да, «Троица» Рублёва – это прекрасный гимн братской любви и согласию не только на небесах, но и в жизни людей, заповедь, данная художником своим потомкам.

Это было необходимо и современникам художника. Летописец 14-го века пишет: «И цари, и Князья, и бояре, и вельможи, и гости, и Купцы, и ремесленники, и рабочие люди – один род, одно племя Адамово, а забывшись, друг на друга враждуют и ненавидят, и грызут, и кусают». Действительно, рознь в русском мире была жестокой. Ведь всего два года спустя после Куликовской битвы, когда татары снова пошли на Москву, рязанский князь, чтобы отвести от себя беду, указал Тохтомышу броды на Оке, а нижегородский князь лживыми предложениями мира уговорил москвичей открыть ворота татарскому войску, устроившему в Москве страшный погром. И таких примеров было очень много. Сколь же редкостным и волнующим было для русских людей появление такой иконы, как «Троица»! В дивных красках и образах она прославляла единство, примирение, любовь и самой своей красотой провозглашала надежду на торжество этих добрых начал. Подвиг Рублёва был настолько значимым, что христианская церковь канонизировала художника как русского святого.

Имя Рублёва на Руси было окружено всеобщим вниманием и почётом. Его произведениям не приписывали чудотворной силы, в них не искали ни изображений современников, ни современных событий, в частности боевых подвигов русского воинства. И вместе с тем люди угадывали в его работах ни с чем не сравнимое очарование, гордились Рублёвым, ценили его шедевры и через него приобщались к высоком художественному содержанию. Своим искусством Рублёв поднимал человека.

Он жил в суровое время, и удивительно, что ему удалось создать столь высокое и совершенное искусство. Между тем в его возникновении была своя историческая необходимость. Борьба с наступавшими монголами, с кочевниками требовала от русских людей страшного напряжения всех физических и моральных сил. Порождением этого морального подъёма и было искусство того времени. Ради победы над врагами требовалось преодоление розни, готовность подчиниться единой власти, поэтому Москва выражала духовные стремления всего народа.

Через Византию Древняя Русь была приобщена к богатому наследию античности, русский народ накопил свой собственный жизненный опыт как в сфере религиозной, так и художественной (тогда ещё не было строгой регламентации), поэтому русский гений мог подняться на большую высоту. Поистине, это был золотой век русской живописи.

Факел русского искусства, так высоко поднятый Рублёвым, переходит к концу века в руки его достойного преемника Дионисия.

На берегу небольшого озера Белозёрского края, в Ферапонтовом монастыре каким-то чудом сохранился замечательнейший и прекраснейший памятников древнерусской живописи – фрески, исполненные иконником Дионисием со своими сыновьями в 1500-1501 годах.

Как и о Рублёве, о Дионисии известно очень мало, хоть славы он достиг уже при жизни. Об этом говорят полученные им крупнейшие заказы и описи монастырского имущества.

Дионисий был, по-видимому, любимым художником Ивана Третьего.Известно, что за украшение храма в Монастыре он получил огромную по тому времени сумму – 100 рублей! Дионисий родился, вероятно, в 30-х годах 15-го века и умер после 1502 года. В отличие от Рублёва, он не был монахом. Видимо, он не очень и считался с монастырскими правилами. Может быть поэтому в его работах сведено на нет аскетическое начало.

Эпоха, когда творил Дионисий, была очень отлична от рублёвской. Русь уступала место централизованному русскому государству. Иван Третий всё чаще именовал себя царём, и пышный двор его воспитывал вкус к роскоши и великолепию. Искусство призвано выражать величие и славу Московской державы, и особенно верховной власти. От него требовались парадная величавость, строжайшее соблюдение канонов, столь же незыблемых, как и сама государственная власть. Это в известной степени определило значение и место в искусстве даже такого замечательного мастера, каким был Дионисий.

Фрески Ферапонтова монастыря – самое значительное, что осталось от творчества Дионисия.

Трудно назвать другой памятник древнерусского искусства, любование которым было бы столь радостным. Собор Ферапонтова монастыря посвящён рождеству богоматери, которая почиталась покровительницей Москвы. Роспись Дионисия была призвана восславить это событие, и он восславил его как праздник. Это относится не только к сюжетам, но и ко всему характеру росписи, стелющейся по стенам храма, покрывая его изнутри от купола до пола. Праздничность, нарядность – вот основное настроение, сразу определяющее впечатление зрителя. Недаром в одной из сцен, рисующих брачный пир, по словам одного из очевидцев, «одежды пирующих светлы, праздничны, разубраны золотой и серебряной парчой и каменьями, пылают розовым огнём, зеленью и лазурью. Это поистине «брачные» одежды, и в такие брачные, пиршественные одежды представляется нам облечённым всё искусство Дионисия на стенах Ферапонтова монастыря. Да, какая светлая нарядность, декоративность в дионисиевских композициях, какая милая женственность и грация в их ритме, в их нежном звучании, и в то же время какая торжественная, строго размеренная «медлительность», что соответствовала придворному церемониалу тогдашней Москвы». В этой размеренности Дионисий проявляет художественную мудрость. Повороты фигур едва обозначены, движение замирает в одном жесте. И этого достаточно, чтобы цельность и красота композиций были основаны на внутреннем равновесии всех частей.

Конечно, рублёвская глубина была утрачена, а фигуры лишены той выразительности, что выступала в новгородской живописи. Глядя на роспись Дионисия, мы мало думаем о содержании отдельных сцен, хотя в них светятся и задушевность, и дружелюбие – нас захватывает её общая высокая поэтичность. Под сводами разукрашенного храма зрители словно находятся в волшебном мире, где всё легко, воздушно, как лишённые объёма удлинённые человеческие фигуры, что парят вокруг. Кажется, что всё вокруг дышит согласием и благородством, в таком безоблачном мире, где нет печали, сомнений, борьбы, а только одна гармония. Роспись Дионисия, далеко отступая от канонов, не будит ни волевых порывов, ни дум, она не потрясает значительностью образов, а только радует и восхищает, наполняя своим светом.

Теми же чертами отмечены иконы, написанные самим Дионисием или вышедшие из его мастерской. В Третьяковской галерее есть икона митрополита Алексея с житием.

Значение этой иконы определяется нестоящей в рост большой фигурой митрополита, внушительной, но бесстрастной, а клеймами её окружающими. Сюжеты их призваны восславить деятельность митрополита московского на пользу Русского государства и русской церкви. Можно долго рассматривать каждое клеймо с интересом и восхищением. Как удалось художнику в повторяющейся, совсем маленькой фигуре митрополита передать его достоинство и истинную величественность! В предельно ясном, неторопливом повествовании монументальность и лаконизм. И какое мастерство композиции: идеально заполнена отведённая плоскость, в этих клеймах, как и в ферапонтовских фресках, при всей их многофигурности, нигде не тесно и нигде не пусто. Как чётко вписывается в композицию каждая фигура и как согласно они сочетаются друг с другом. Можно долго любоваться на это чудо великого мастера.

Исследователь древнерусской живописи В. Н. Лазарев пишет: «Творчество Дионисия сыграло огромную роль в истории древнерусской живописи…С Дионисием парадное, праздничное, торжественное искусство Москвы стало на Руси ведущим. На него стали ориентироваться, ему стали подражать…»

Что же дало это подражание?

Как справедливо говорит искусствовед П. П. Муратов, «после Дионисия древнерусская живопись создала много прекрасных произведений, но Дионисиева мерность и стройность уже никогда более не были ей возвращены».

Это был последний великий взмах крыльев древнерусского живописного творчества.

Творчество этого замечательного художника формировалось в эпоху формирования централизованного русского государства и было органично связано с подъёмом русской национальной культуры.

Дионисий продолжил и развил наследие Андрея Рублёва, создавая произведения, исполненные оптимизма и торжественной ясности.

Он предвосхитил развитие светского начала в искусстве 16-го века, вводя черты конкретности в изображение действия, поз, одежд и так далее.

Изящный, уверенный рисунок, лёгкий, прозрачный колорит, гибкие вытянутые пропорции фигур и уравновешенная, гармоничная композиция – всё это придаёт произведениям Дионисия обаяние спокойной величавости и лиризма.

Говоря о наследии творчества Дионисия от его предшественника, гениального Андрея Рублёва, следует заметить, что тот высокий уровень, на который вознесло искусство живописи творчество Рублёва, не был ещё снижен, хотя его высокая устремлённость ко всё более глубокой выразительности оказалась скованной. Это в известной степени определило значение и место такого замечательного мастера, каким был Дионисий.

Восторженные отзывы исследователей древнерусской живописи о Дионисии как о самом замечательном и прекрасном древнем художнике относятся к дореволюционным годам, когда изучение расчищенной «Троицы» Рублёва было в самом зачатке и немногие видели этот шедевр, когда о затерянных и записанных его других шедеврах вообще никто не имел представления. Время и работа исследователей начала 20-го века всё расставило по своим местам: не самый замечательный и прекрасный, а – один из самых… При этом, однако, не только в русской, но и во всей тогдашней европейской живописи.

Древнерусское искусство – это прежде всего храмы и иконопись10-17 веков. В 17-ом начались Петровские реформы, коренным образом менявшие облик Руси и её искусство. Встаёт вопрос: КАКОВО ЗНАЧЕНИЕ ДРЕВНЕРУССКОЙ ЖИВОПИСИ ДЛЯ ПОСЛЕДУЮЩИХ ЭПОХ И СЕГОДНШНЕГО ДНЯ?

На этот вопрос убедительно отвечает М. В. Алпатов. Заря 18-го века. По словам Пушкина, Россия вошла в Европу, как спущенный корабль, при стуке топора и при громе пушек. Русские люди смело преодолели трудности и встали на новый путь. Но это не значит, что в процессе ломки старого погиб весь опыт древнерусского творчества. Его традиции сохранились и позднее. И это сказалось не в том, что отдельные художники нового времени заимствовали у древнерусских мастеров мотивы и формы. Подлинная связь с традицией оказалась в том, что художники решали новые задачи, опираясь на всю совокупность художественного опыта Древней Руси. По этому пути пошли великие художники Александр Иванов и Суриков, Репин, Левитан, Нестеров, Коровин и Глазунов, и многие другие. Идея патриотизма, любви к Родине, к родной земле красной нитью проходит через творения художников как далёкого прошлого, так и наших дней.

Чистота и яркость красок в русских иконах понималось как освобождение от мрака, беспросветности, как высокая цель, к которой стремилась каждая благочестивая душа. Своими красками иконопись поднимала нравственные силы, поддерживала бодрость, служила нравственному воспитанию человека не в меньшей степени, чем повести и сказания о богатырях. И сегодняшний человек перед красками Рублёва, Дионисия, новгородских мастеров в состоянии испытать духовное очищение, которое древние греки ждали от трагедии.

Древнерусская живопись-бесценный вклад в мировую культуру. Шедевры, созданные много столетий тому назад, волнуют и восхищают величием образов, красотой колорита, вдохновенной поэтичностью. В них звучат идеи прославления человека, ощущение радости и красоты жизни.

Древнерусская живопись – величайшее духовное достояние нашего народа. Мы должны быть благодарны подвижникам, собирателям русских икон П. М. Третьякову, основателю знаменитой на весь мир галереи и художнику И. С. Остроухову, сменившему Третьякова после его смерти. Низкий поклон заслуживают мастера-реставраторы, возродившие многие русские иконы из-под слоёв позднейшей грубой росписи. Эта работа продолжается и сейчас. На заре 20-го века первые расчищенные иконы ошеломили ценителей искусства. Известный французский художник-импрессионист, прибывший в Россию в 1911 году видел эти возрождённые шедевры и говорил: «Это подлинно народное искусство. Здесь первоисточникхудожественных исканий. Всюду та же яркость и проявление большой силы чувств».

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ.

Алпатов А. М. «Этюды по истории русской живописи», «Краски древнерусской живописи»

Лазарев В. Н. «Новгородская школа живописи. Московская школа иконописи».

Любимов Л. «Искусство Древней Руси».

Муратов П. П. «Древнерусская живопись».

Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/350958-doklad-na-temu-drevnerusskaja-zhivopis-tvorch