Основная функция частиц в русской речи

Основная функция частиц в русской речи.

В современной лингвистике существует разделение языков на «языки частиц», т.е. такие, в которых имеется разветвленная система частиц и понятие частицы как класса общепризнано, и так называемые «слабопартиклевые» языки, где подобная система не развита или развита слабо, и наличие отдельного класса, частиц вызывает споры. К первому типу следует отнести, в первую очередь, русский язык, ко второму - английский. Об уникальности русского языка в плане наличия в нем «огромного количества частиц, передающих оценки и чувства говорящего и придающих особую окраску стилю речевого взаимодействия между говорящим и слушающим», пишет А. Вежбицкая. Она отмечает, что развитая система частиц в русском языке является отражением важного признака русской культуры - эмоциональности, которая выражается в свободном проявлении чувств. Высоком эмоциональном накале русской речи, богатстве языковых средств для выражения эмоций и эмоциональных оттенков. Напротив, важной особенностью англоязычной культуры, с точки зрения ученой, является то, что там «смотрят на поведение, оцениваемое как эмоциональное,без особого одобрения, с подозрением и смущением».

В русском языке частицы выделяются как отдельная незнаменательная часть речи. Частицы классифицируются по функциям, а также по строению, в частности выделяются простые (же)и составные (как бы) частицы. Важной особенностью русских частиц является их способность сочетаться друг с другом, а также с другими единицами. Образуя смысловые пучки, включающие единицы с эквивалентной функцией. Частицы ведьижемогут вместе подчеркивать очевидность факта:Ведь он же ничего не понимает, а частицы именно, и, -то могут вместе выполнять функцию идентификации:Именно он-то мне и помог. Вне текста семантика большинства частиц размыта, многие частицы полифункциональны. В практическом плане мы можем анализировать лишь значение частицы в составе определенного высказывания. Как показывает анализ, конкретное прагматическое значение, приобретаемое частицей, зависит от ряда факторов, часто выступающих в совокупности:

• отнесение частицы к отдельному слову или всему высказыванию;

• ближайшего языкового окружения частицы, а также ее способности

выполнять определенную функцию изолированно или только в

совокупности с другими словами;

• синтаксической структуры, в которой употреблена частица;

• логических отношений высказывания с частицей с другими

высказываниями;

• наличия у частицы дополнительных имплицитных значений.

Большие возможности для исследователя дает рассмотрение частиц, как функционального, а не грамматического класса слов.Основная функция большинства частиц в наиболее общем виде может быть определена как функция выражения отношения. Внутри этого общего значения выделяются более частные значения, выражаемые теми или иными частицами в контексте, в частности, значение уверенности, неуверенности, случайности и другие. Частицы выражают отношение говорящего к описываемой ситуации, адресату и его высказыванию. Отношение может быть как рациональным, так и эмоциональным.

Частицы способны выступать в качестве иллокутивных показателей высказывания или каксредства, смягчающие или усиливающие основную иллокутивную силу высказывания.

Среди функциональных возможностей частиц особенно выделяются их дейктические возможности. Частицы используются говорящим для указания, на ситуацию общения и ее параметры, для указания на правое или левое окружение высказывания с частицей, а также для указание на существование логических связей данного высказывания с другими высказываниями. Важной особенностью частиц является их способность передавать скрытую семантику, понятную для всех носителей языка и труднодоступную для иностранцев. Большинство выражаемых частицами значений имплицитно, и в этом состоит их специфика в сравнении с другими словами языка.

В целом можно сказать, что частицы входят составной частью в прагматический код языка, который создается единицами разных уровней. К прагматическому коду можно отнести фонетические и графические средства, слова, словосочетания и целые предложения.

Языковые средства, входящие в прагматический код, способствуют достижению успешности коммуникации, максимально эффективной и полной передаче информации не только и не столько о внеязыковой действительности, но и об отношении коммуникантов к этой действительности, друг к другу, своему высказыванию; о коммуникативных намерениях собеседников, их эмоциональном состоянии и ценностных установках. Правильное понимание и использование единиц прагматического кода оказывается не менее, а иногда и более важно, чем передача информации о внеязыковой действительности.

Универсальные прагматические значения в двух типологически разных языках передаются с помощью разных кодов, то есть различными и нередко разноуровневыми средствами, имеющимися в распоряжении каждой из двух языковых систем. В этой связи едва ли возможно решить проблему переводимости частиц в рамках формального подхода к понятию переводческой эквивалентности, то есть если мы будем считать, что общая переводческая эквивалентность обязательно подразумевает, помимо смысловой эквивалентности, также и эквивалентность формальную. Когда в качестве переводческого соответствия частице как слову, принадлежащему к определенному морфологическому классу, выступает слово другого языка, принадлежащее к аналогичному классу, мы неизбежно окажемся в ситуации, когда при попытке передать прагматическое значение той или иной русской частицы в английском языке мы просто не сможем найти частицу, которая передавала бы эквивалентное значение.

Формальный подход неизбежно порождает распространенный тезис о принципиальной непереводимости русских частиц. Невозможность решения проблемы переводимости русских частиц в рамках традиционного подхода подтверждается также отсутствием у них постоянных соответствий, закрепленных в переводных двуязычных словарях. Как известно, один из основоположников традиционного подхода к понятию эквивалентности Я. Рецкер определяет эквивалент как «постоянное равнозначное соответствие, как правило, не зависящее от контекста», и возражает против отнесения к эквивалентам любых найденных в процессе перевода соответствий словам или словосочетаниям исходного текста в конкретном контексте. Семантика же частиц, как отмечалось выше, вне контекста часто размыта, и применительно к ним можно говорить лишь о контекстуальных соответствиях.

Решить проблему переводимости частиц можно лишь в рамках коммуникативной теории перевода, основополагающий тезис которой заключается в том, что перевод как процесс двуязычной коммуникации в общих чертах подобен процессу одноязычной коммуникации. Проблема успешности языковой коммуникации - одна из основных проблем в теории лингвистической прагматики, занимающейся отношением языковых знаков к их пользователям. Как знаковая система язык имеет две формы существования: с одной стороны, это совокупность знаков, с другой - вид деятельности, суть которой состоит в применении языковых знаков для достижения определенных целей коммуникации. Исходный текст, порождаемый отправителем в процессе перевода. Не может не отражать его коммуникативных установок. В соответствии с этими коммуникативными установками составляющие текст языковые знаки направлены на выполнение определенных функций в процессе коммуникации. Функционально-семантический подход к изучению единиц языка имеет два основных преимущества: он больше соответствует семиотическому представлению о языке, а также позволяет сосредоточить внимание на изучении отношений между разноуровневыми единицами, взаимодействующими при выражении однородных значений. Основой выделения единиц при таком подходе становятся не их формальные свойства, а их функциональные свойства, а их функциональное тождество, базирующееся на общности выполняемой коммуникативной функции в речи. Если значение - это внутреннее системно-значимое свойство формы, относящееся к содержательности языка, то функция — это цель употребления того или иного средства или совокупности средств. Языковые единицы разного формального уровня (морфологические, лексические, синтаксические, интонационные элементы) могут выполнять тождественную функцию в речи. Исследования ряда лингвистов (М. Бейкер, Р. Белл, Б. Хатим, Я. Мейсон) показывают, что границы формальных единиц языка, таких, как слово, и границы выполняющих определенную функцию языковых знаков часто не совпадают.

Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/17290-osnovnaja-funkcija-chastic-v-russkoj-rechi